За последним вздохом
Шрифт:
Вот так Сильвана и заставит их схватиться друг с другом… Кольтире вряд ли хватит сил обезвредить Тассариана, не убивая.
Да к троллям! Даже Король-Лич не смог во второй раз подчинить себе волю Тассариана при личной встрече, куда уж тут ослабевшим после его гибели крылатым стервам!
Кольтира, хоть и взял с собой плащ, скрывающий доспехи и лицо, предпочел и дальше двигаться скрытно. Слишком многие в этом городе могли узнать его. Он пробирался по крышам и переулкам, сильно жалея, что в Андорале нет растений, укрывающих от взгляда. Будь город на военном положении, он бы не прошел. Но сейчас
Проблемы начались при выезде из города. То ли действительно кому-то из часовых что-то показалось подозрительным в бумагах и поведении Тассариана, то ли Сильвана велела не выпускать. Кольтира не видел, что происходит, его отделяли от участников разговора внутренние ворота на городской стене, но слышал голоса. Бесконечные вопросы, уточнения, а потом в штаб отправили одного из стражей смерти.
Кольтира выследил и обезвредил его, но когда вернулся к городской стене, там, в узком коридоре между внутренними и внешними воротами, уже завязалась стычка. Рыцарю смерти уровня Тассариана не составило бы труда прикончить там всех, но ведь он был уверен, что служит королеве, и потому не вправе убивать ее подданных.
Где-то они все это уже проходили…
Да к упырям все эти сильванины интриги и головоломные хитрости! У нее есть ее обожаемые ангелы — вот пусть и делают свою работу! Кольтира выхватил из-за спины клинок и прорубил себе путь к Тассариану. Поначалу старался не портить тела, помня ворчания валь’кир. Потом азарт битвы и примчавшиеся по тревоге стражи смерти вынудили плюнуть на деликатность.
Тассариан навыков владения оружием не растерял, быстро подстроился под стиль напарника. Сражаться с ним плечом к плечу было легко и привычно, и вскоре Кольтира перестал его подстраховывать.
Выбежать за ворота не трудно, но тогда они с Тассарианом станут отличной мишенью для стенных орудий. Лучше сначала зачистить тут все, но подкрепление прибывало и прибывало. Взять в плен командира, воспользоваться им как живым щитом? Остановит ли это Отрекшихся?
— Ты предатель, Ткач Смерти! — прорычал кто-то, и Кольтира, обернувшись, узнал Бенджамина Гибба, своего бывшего подчиненного и ученика.
Злость в его глазах не походила на обычное служебное рвение. Странно, Кольтира вроде бы не переходил дорогу ему лично.
— Тебя не спрашивали, — ответил он, отбивая очередную атаку, направленную тем не менее не на него, а на Тассариана. — Гибб.
Тот хотел что-то сказать и, может быть, даже отчасти пролить свет на планы Сильваны, но Тассариан рявкнул «Уходим!» и помчался за внешние ворота. Они бежали вдоль стены, в мертвой зоне орудий, но стражи смерти не отставали.
Кольтира швырнул в них несколько заклинаний: мощных, бьющих по площади. Ледяная Звезда, его излюбленная Ледяная Коса, Смерть и Разложение. Тассариан тоже добавил чего-то темномагического. В узком коридоре они опасались задеть друг друга, а здесь можно было дать себе волю. Отрекшиеся остановились и рискнули лишь обстреливать их в спины. С восточной стороны, где лес близко подходил к Андоралу, Кольтира и Тассариан решились отбежать от стены и поскорее скрыться за деревьями.
— С тобой всегда так? Ни упыря не понятно, но весело? — знакомо усмехнулся-оскалился
Весело? Кольтира удивленно приподнял бровь. А где же терзания и сомнения? Разве он не будет переживать об убийствах сослуживцев, обвинять себя в чем-нибудь? Тассариан, лишившийся памяти, сейчас напомнил скорее кольтириного командира в Плети, чем любителя терзаться виной, ставшего уже привычным за последние годы.
Кольтира мысленно позвал Тумана, но тому понадобится несколько дней, чтобы найти его, да еще крюк делать, огибая горы. Ну, хоть часть пути сэкономят. Возвращаться за костяным грифоном Кольтира не рискнул. Он оставил птичку на севере от Андорала, предполагая отходить в ту сторону, но сейчас там наверняка полно прихвостней Сильваны. Грифон не стоит новой бойни — ему и за эту-то королева пожелает отомстить.
— Идем на юго-восток. Нужно запутать следы, — объявил Кольтира.
Не стоит сразу вести Тассариана к Лериссе. Нужно убедиться, что тот не под контролем валь’кир. Они снова убежали от Сильваны — подозрительно, ужасно подозрительно, что она дважды недооценила опасность от рыцарей смерти.
Несколько дней Кольтира держался настороже, постоянно ожидая от Тассариана неприятностей, удара в спину. Но ничего не происходило. Они сделали крюк до самых берегов Тондорила, и не было смысла продолжать болтаться там без дела. Повернули к Дольному Очагу.
Тассариан спрашивал о своей семье. Какие-то факты о сестре припоминал, как только их слышал, но сам не мог нарисовать в памяти черты ее лица. Рассказ о подвиге героического отца не вызвал в нем никаких ассоциаций, а вот то, что тот учил его владению мечом, показалось Тассариану знакомым. Об их с Лериссой матери Кольтира не знал практически ничего, только то, что она так и не вышла замуж, вдовствовала, растила детей одна, а потом умерла. Он даже не мог сказать, до Третьей войны или во время нее.
— Она была длинноволосой блондинкой, — добавил Кольтира, вспомнив недавнюю отповедь Лериссы об особенностях каждой личности.
У него не было желания возиться с беспомощным и совершенно ничего не знающим о себе Тассарианом. Но потом в голову пришла мысль, что это отличная возможность отыграться за годы зависимости в Плети. Вот только Тассариан ни упыря не напоминал беспомощного, потерянного птенца крылобега!
— Скажи, Кольтира, — начал вдруг Тассариан, когда они двигались от Тондорила на северо-восток, по южному краю гор. При этом он искоса поглядывал на собеседника и как-то подозрительно ухмылялся. — Почему, глядя на тебя, я вспоминаю, как мы с тобой… занимаемся любовью?
— Это твои фантазии.
Одному Солнцу известно, чего стоило Кольтире произнести это с невозмутимым видом, а не отвесить по-идиотски челюсть. Какого упыря Тассариан вспомнил это одним из первых обстоятельств прошлого? Не нашлось чего-то поважнее? Родители, служба Альянсу, месть Королю-Личу, например… Это потому что именно Кольтира уже несколько дней постоянно мелькает перед глазами?
— Но я в подробностях помню как трахал тебя на полу в какой-то странной полупустой комнате, — настойчивости Тассариану всегда было не занимать. — И в кресле. И в лесу. У тебе на груди шрам и светящиеся татуировки, так ведь?