За последним вздохом
Шрифт:
– Ты отправляешься с Зор’бе в Зул’Драк, - сообщил Кольтире подполковник.
– Это твой шанс доказать, что ты чего-то стоишь. Используй его с умом.
Фалрик его обычно не замечал, но однажды Кольтира услышал, как тот упомянул в беседе с Тассарианом, что эльф был вроде как безнадежным слабаком, а теперь за счет магии стал вырисовываться в интересного рыцаря смерти. И сейчас глянул на него вроде бы одобрительно. Но его мнение Кольтире было по большому счету безразлично. Вот если бы Артас вышел из своего сна и доверил ему важную миссию…
– Зор’бе будет за главного, - добавил Фалрик и ушел.
И только переведя
Зор’бе рывком поднял и отшвырнул с дороги тщетно силящегося встать на ноги проигравшего соплеменника и подошел ближе.
– Будешь делать все, что я тебе скажу, эльф, - оскалился он. По раскрашенной белой и черной краской морде невозможно было понять, что у него на уме.
– Понятно?
– В рамках боевой задачи, - процедил Тассариан, сверля тролля тяжелым и мрачным взглядом. Теперь ясно, чего он такой злой.
Очевидный подтекст ситуации Кольтиру бесил, но Зор’бе - действительно ненормальный, и Тассариан прав, что напоминает ему о границах полномочий. Кольтира покосился на будущего напарника. С виду - обычный тролль, каких он убил немало за свою жизнь. Длинные белые волосы, заплетенные во множество кос. Желтоватые клыки с локоть длиной. Как и все его соплеменники, он не носил обуви принципиально. Зор’бе не мог чувствовать холод, но все остальные детали доспеха надевать не брезговал, а тут - ничем не прикрытые ступни с длинными толстыми пальцами. Ни защиты, ни возможности нанести удар ногой по закованному в доспех противнику. Возможно, Зор’бе так делал чтобы перемещаться тише, но прочие элементы доспеха все равно не позволяли ходить бесшумно.
Некогда зеленая кожа Зор’бе выцвела до желтовато-бурого оттенка. Лицо он мазал черной краской, а по линии глаз шла белая полоса. Это была не воинская маскировка, а дань традиции прятать лицо от духов - как будто духи страшны рыцарю смерти. Кольтира знал значения основных элементов боевой раскраски троллей, но конкретно эти были ему не знакомы. Белый - цвет смерти, но почему он расположен вокруг глаз?
Словом, Зор’бе был странным потому, что тролли в принципе сильно отличаются и внешностью, и культурой от эльфов и людей. И для тролля он тоже был каким-то неправильным, по крайней мере, ни один представитель этого племени не вызывал у Кольтиры столько брезгливости и желания держаться подальше.
И рыцарь смерти из него вышел непонятный. Кольтира мало что знал о его прошлом: в Плети обычно не делились своими и не интересовались чужими историями жизни. Зор’бе был алхимиком, владел темной магией и чарами крови еще до обращения в рыцаря смерти, но использовал какие-то странные, непонятные приемы. В Нордсколе все учились новым боевым навыкам как придется, но ряд приемов со временем стал общеизвестным. Зор’бе же своими секретами не делился, а из тех умений, что были у всех на слуху, применял только несколько рун. Символы на его клинке светились фиолетовым, но не знакомым с детства каждому эльфу светлым, почти сиреневым оттенком арканной магии, а каким-то иным, более… ядовитым, что ли.
Но главным его отличием было стремление не просто унизить и помучить жертву или убить противника, навсегда избавляясь от возможных
И теперь они будут напарниками. В принципе-то понятно, почему Зор’бе решил отправляться с Кольтирой: брать второго тролля не было особого смысла, все что нужно об их народе Зор’бе знал и сам, а Дже’леу, не слишком сильный и не слишком умный, ничем бы ему не помог. Следопыт, пусть даже и неживой, для скрытного проникновения подходил лучше. Эти кольтирины навыки в Плети не использовались прежде никак. Тассариан ценил его умение издалека снять стрелой вражеского мага или командира, и Кольтира часто брал на задания лук и стрелы с нанесенными на наконечники рунами. Но вот именно в разведку или для совершения диверсий его не посылали.
Кольтира справится. А Зор’бе вряд ли будет создавать ему проблемы, пока задание не будет выполнено. А вот на обратном пути… Возможно, если поменьше контактировать с напарником не по делу, то все и обойдется. А если тот полезет сам - нужно будет просто отмолчаться или наступить гордыне на горло и напомнить о последствиях от Тассариана. Зор’бе прежде хватало ума не переходить дорогу начальству.
– Постарайся не нарываться на него, - будто прочитал его мысли Тассариан, когда они остались одни.
Кольтира кивнул:
– У меня нет личных счетов с Зор’бе, а жертв для издевательств ему в Зул’Драке хватит. Не паникуй.
Тассариан приоткрыл рот, но ничего не сказал, просто махнул рукой. Не может не думать об этом - говорил весь его вид. Его, конечно, можно понять: столько времени и усилий угрохал на ученика, а теперь все может пойти прахом, причем даже не в бою во славу Короля-Лича или по собственной глупости или слабости Кольтиры, что было бы не так обидно. И сделать-то Тассариан ничего не мог: в Зул’Драке его не будет, а не пускать рыцаря смерти на задание он не вправе. Повышенный до звания властелина ужаса, он обладал в Плети немалыми полномочиями, но под каким предлогом он запретил бы? Да подполковник Фалрик сам ему мозги некромантией промоет, если тот даст понять, что попросту беспокоится за другого.
Может, первым прикончить Зор’бе по пути? Выполнить задание, но вернуться одному - это будет считаться успехом. Рыцарям смерти не нужно доверять друг другу, гласят законы Плети, но тогда и незачем было посылать их вдвоем! Кольтира фыркнул и заставил себя прекратить трусить и забивать голову не важной для успеха дела ерундой.
Долго тянуть с отправкой было незачем. Уже на следующий день будущие напарники, навьючив на коней клинки, сумки с травами и колбами (Зор’бе), лук и набитый стрелами колчан (Кольтира) и прочие нужные в дороги мелочи, выехали из Цитадели. Тассариан проводил их до нерубского тоннеля, через который планировалось срезать путь к лесу из высоких кристаллических деревьев - территории малозаселенной и потому пока Плети неинтересной. Оттуда до Зул’Драка придется ехать еще порядком, но лес там редкий, а немертвые кони не устают от долгого бега - управятся за несколько дней.