За пределами последствий
Шрифт:
— Хорошо, спасибо за кофе.
Ами улыбнулась.
— Спасибо за вино. Я знаю, что звучу как сука, раскрывая секреты, но дело в том, что мне нравится Мел. — Она внезапно стала грустной. — Не то, чтобы она чувствовала то же самое. Я имею в виду, мы же друзья. Я бы хотела, чтобы мы стали чем-то большим, но я думаю, что она все еще зациклена на члене своего бывшего.
Глаза Тейлор расширились. Это было гораздо больше информации, чем она мечтала получить.
— Короче, дело в том, — продолжила Ами, — я не хочу, чтобы она напилась и ушла из бара. Я надеялась, что ты мне поможешь.
— Конечно. — Тейлор сжала губы и сделала вид, что поворачивает ключ. — От меня ни слова. Я не буду упоминать
Ами рассмеялась.
— Я не возражаю против разговора о бывшем члене. Я умираю от желания узнать его имя. — Она потянулась за своим стаканом и прикончила то немногое, что там осталось. — Это было отличное вино!
Тейлор кивнула, стараясь сохранить серьезное выражение лица.
— Увидимся позже. Не забывай. И о недвижимости тоже ни слова, и… — улыбнулась Ами. — …Не забудь про меня.
— О, непременно. Спасибо, Ами.
Тейлор подождала, пока машина Ами выедет на дорогу, чтобы позвонить Филу. Тщательно приводя фермерский дом Таунсендов в порядок, в котором она его нашла, стирая все отпечатки пальцев и направляясь обратно в город на ужин, она поделилась своими новообретенными знаниями.
Начало мая
Фил
Прошло много времени с тех пор, как Филипп Роуч нарушал закон. Возможно, все, что он сделал, чтобы помочь Клэр вырваться из лап Кэтрин Лондон, а также остаться вне поля зрения ФБР, было незаконным, но это было не так. Это был Филипп Роуч того времени: тот, кто знал свою цель и достигал ее любой ценой. Это был тот человек, которым он думал, что всегда будет, но каким-то образом отстранил его. Разница между ним прошлым и сегодняшним заключалась в вопросе приказа. В спецоперациях и даже в частном найме он получал приказ и выполнял его.
Сегодня не было никакого приказа.
Если бы он был, то при нынешнем статусе трудоустройства Фила, заказ поступил бы от Клэр или Роулингса. Фил отказался допустить, чтобы кто-либо из них был вовлечен в это дело. Они не знали о его планах или о том, что Тейлор узнал от Ами Бич, и никогда не узнают.
Каким-то образом, несмотря на повышенный стресс, вызванный посылками и письмами, Роулингсы смирились с ними. Семья Фила была спокойна за свою безопасность. Он чувствовал себя также, пока не всплыло слишком многое — слишком много доказательств, которые превратили его спокойный, опытный разум в вихрь ужасающих мыслей. Одной, казалось бы, безобидной подсказкой был цвет волос Патриции. Бордовый. Люди, которые хотели остаться незамеченными, меняли цвет волос на нейтральный, сливающийся с массой. Цвет Патриции кричал о внимании, а точнее — о чувстве превосходства.
Еще одна находка, которая взывала к признанию — это то, что он увидел в ее новом доме. Когда Фил вошел в ее дом, чтобы спрятать камеры, и прошёл в маленькую спальню, выкрашенную розовой краской с белой двуспальной кроватью, вид всего этого вызвал у него чувство тошноты. Узнав о разговоре Патриции с Ами о ее дочери, это чувство превратилось в полномасштабную болезнь. Капелька пота выступила на лбу Фила при одной только мысли об этом. Эта женщина была либо сумасшедшей, либо гениальной. К сожалению, Фил опасался именно последнего. Патриция обосновывалась в этом маленьком сообществе и создавала правдоподобную предысторию. Если бы ее планам суждено было осуществиться, она вернулась бы в свой дом и на работу со своей дочерью, которую, как она утверждала, забрал ее бывший. Члены ее ближайшего окружения никогда бы не усомнились в этом ребенке, и жизнь Николь
С каждой минутой у Фила повышалось давление. Густая жидкость текла по его венам, грохотала в ушах, пока зрение не заволокло красной пеленой перед глазами. Планам Патриции не суждено было сбыться. Фил знал это всем своим сердцем и душой. Он также знал, что Роулингсы никогда, никогда не узнают, почему прекратились рассылки. Если бы Фил мог сделать это без чьего-либо ведома, он бы это сделал. К сожалению, он уже позволил Эрику и Тейлор участвовать в слишком большой части операции.
Пока Фил ждал прибытия Патриции в ее гостиной, Эрик поджидал рядом с машиной. За эти годы у двух мужчин сложилось доверие, которое приходит только со временем и опытом. Эрик был стойким бойцом, посвятившим свою жизнь Роулингсу, даже поначалу пожертвовав Клэр. Хотя Роулингс утверждал, что Эрик не имел отношения к похищению Клэр, Роуч нутром чуял, что Эрик помогал. Роулингс не смог бы вернуть ее в Айову в одиночку. Обратной стороной их партнерства было то, что сам Фил чувствовал то же самое. Если бы дело дошло до столкновения, а оно было близко, Фил всегда выбрал бы Клэр. Знание, что их две основные цели были объединены, дало Эрику и Филу общую цель. А с Николь сомнений не было: оба мужчины отдадут свои жизни.
Помощь Тейлор оказалась неоценимой. Розовая комната была тонким предупреждением, но заявления Ами были абсолютным сигналом. Никто не ожидал, что офис-менеджер юридической конторы «Даймонд» будет столь откровенна. Было сомнительно, что Эрик или Фил получили бы те же результаты с такой же легкостью. Тем не менее, в этот момент, когда Фил ожидал прибытия Патриции, Тейлор была в Айове с Клэр и Николь: чем меньше людей знали правду об этом дне, тем лучше. Время было выбрано идеально: поскольку Роулингса не было в городе, отсутствие Эрика и Фила выглядело бы так, как будто они сопровождали Роулингса в Чикаго.
Звук поворачивающегося в замке боковой двери ключа вернул Фила в настоящее. И снова его сердцебиение участилось, когда он услышал не только ее шаги по кухонному полу, но и звук ее голоса. По камерам наблюдения он узнал очень мало информации, но с помощью них у него был распорядок дня Патриции. Каждый вечер она возвращалась с работы, входила через кухню, запирала боковую дверь и вешала ключи на ближайший крючок. Следующей ее остановкой будет кофеварка. По ночам она не выходила из дома до утра. Никогда за то время, что он наблюдал, с ней никого не было.
Фил затаил дыхание, слушал, как говорит Патриция, и ждал другого голоса. Отозвался звук кофе машины Кёриг, но другого голоса не последовало. Он вздохнул, услышав подтверждение: Патриция разговаривала по телефону.
Бесшумно ступив в тень ее гостиной, Фил ждал, зная, что следующей остановкой будет ее спальня, где она переоденется. Как только ее разговор будет завершен, Фил планировал заявить о своем присутствии. Не было никакой необходимости скрываться. Патриция узнает его сразу, как только увидит. В прошлом у них было больше, чем несколько разговоров.
Пока она шла в свою спальню, все еще разговаривая, он вспомнил, что слышал о причине ее увольнения. Улыбка появилась на его губах, когда он вспомнил, как Брент посвятил его в детали. Брент был тем, кто санкционировал более крупное, чем обычно, выходное пособие. В конце концов, Патриция Майлз была помощницей генерального директора миллиардного конгломерата. Полумиллиона долларов должно было хватить, чтобы обеспечить ее молчание и позволить ей ускользнуть. Изменение ее личности никогда не было частью сделки. Брент предложил Патриции Майлз блестящие рекомендации. Она могла бы легко перейти в любую компанию из списка Fortune 500 и преуспеть. Ситуация, с которой она теперь столкнулась, была создана её собственными руками.