За пригоршню кулаков
Шрифт:
И все же. Все же.
– Расскажи мне о своем прошлом, Энни, - сказал он, наполняя вином ее стакан.
– О моем прошлом?!
– воскликнула Энни.
– Да это сплошное изобилие очаровательных людей и экзотических местечек.
– Я ничего не знаю о твоей семье, о родителях...
Энни закатила глаза.
– Я же сюда пришла не про них рассказывать!
– Мне интересно. Какие они, твои мама и папа? Есть у тебя братья или сестры?
– Ты начинаешь вести себя, как работник иммиграционной службы
– Просто хочу узнать, - сказал Сэм.
–
Но Энни лишь улыбнулась и махнула рукой. Почему? Почему бы ей не обсудить с ним свое прошлое? Ей действительно неинтересно? Или она что-то скрывает? Или есть другие причины?
Внезапно у их стола остановился официант - тот, который отзывался на имя Ставрос.
– Все ли в порядке?
– осведомился он.
– Si, grazie mille, - сказал Сэм по-итальянски.
– О, вы знаете греческий!
– просиял Ставрос.
– Свободно говорю, - сказал Сэм, пристально глядя на него.
– А! Отлично! Отлично!
– оскалился Ставрос, его лицо так и застыло в этой причудливой гримасе.
– Moltos bonnos, monsieuro. Avanti, avanti.
С этими словами он быстро слинял на кухню.
– Беру свои слова обратно, - сказал Сэм.
– Он стопроцентный грек. Совершенный.
– Я целую вечность никуда вот так не выходила, - сказала Энни.
– Знаю, что это дурацкое место, но оно идет мне на пользу. Работа меня полностью поглотила.
– Ты все еще надеешься вывести эту девушку на разговор?
– Трэйси Портер? Нет. Нет, она отказывается признавать, что ее избил ее дружок. Она ушла из госпиталя и вернулась обратно к нему. Вот так-то. Дело закрыто... покуда она снова не окажется в неотложке, избитая до полусмерти. И тогда, я так думаю, мы снова услышим все те же отговорки.
– Как я уже говорил, ты можешь сделать лишь то, что можешь. Но, Энни, я пришел сюда не для того, чтобы разговаривать с тобой о работе. Я хотел бы поговорить про нас.
– Конечно, Сэм. Прости. У меня вся голова забита этим.
– Понимаю. Не нужно извиняться.
– Он улыбнулся, и она в ответ тоже заулыбалась.
– Помнишь, Энни, совсем недавно я говорил тебе о странном чувстве, будто мне нужно быть в каком-то важном месте... но я не знаю, где и зачем. Помнишь такое?
– Помню, - сказала Энни.
– Конечно, помню. Я тогда сказала, что чувствую то же самое.
– И чувствуешь до сих пор?
– Иногда. А ты?
– Часто, - сказал Сэм.
– Почти всегда, вообще-то. Оно не прекращается.
– И что это значит, Сэм? Мы вместе потихоньку съезжаем с катушек?
– Не думаю. А если даже и.. ну, не могу придумать, с кем бы я охотнее разделил до конца дней палату в психушке, чем с тобой.
– Как романтично, - сказала Энни.
– Не уверен, что это окажется совершенно правильным. В любом случае, это все ерунда, потому что я вполне уверен, что с ума мы не сходим, - он постарался вытолкнуть из головы
– Ты веришь в судьбу, Энни?
– Не знаю. Я об этом как-то не задумываюсь. А что? Думаешь, это судьба заставляет нас чувствовать себя так?
– Эти чувства, - он попробовал подобрать правильные слова, но совершенно в этом не преуспел.
– Ой, ну не знаю. Не могу выразить.
– Можно, я тебе что-то скажу, Сэм?
– понизив голос, спросила Энни.
– Кое-что по секрету?
– Да. Про ту девочку, которую избили - про Трэйси Портер - но это будет и про меня тоже.
– Давай.
Энни на секунду задумалась, а потом произнесла: - Что-то есть в ней такое, что не перестает играть мне на нервах. Я лишилась от этого сна. Думала, это просто одна из этих штук... ну, знаешь, напряжение от работы... но теперь я в этом так не уверена.
– Она примолкла, подбирая слова, затем медленно продолжила говорить: - Я не могу выразить это лучше, чем ты, Сэм, но... это как... будто, когда я смотрю на Трэйси, я чувствую, что смотрю как бы на себя... или... какую-то свою разновидность. Нет, это не совсем так. Это... это как...
– Как будто тебе нужно спасти Трэйси Портер, чтобы спасти саму себя, - произнес Сэм.
– Может быть. Что-то такое, - сказала Энни, пристально наблюдая за ним через стол.
– Но... в этом никакого смысла. От чего мне спасать себя?
– Вопрос на миллион. Я чувствовал то же самое. И задавал себе тот же вопрос, Энни: что же там такого, что я так боюсь этого?
– Потому что это что-то там... не такое, Сэм.
Сэм кивнул и произнес: - Бог знает что, но да, я тоже так думаю.
Они незаметно для себя склонились над столом поближе. Переплели пальцы.
– Чем бы оно ни было таким страшным, - сказала Энни, - оно совсем не такое, как Пэтси О'Риордан. Это что-то... что-то совсем другое.
– Пэтси О'Риордан?
– Это парень Трэйси, - сказала Энни.
– Бандит, который работает на ярмарке Барнарда. Это именно он ее избил.
– Пэтси О'Риордан...- пробормотал под нос Сэм. Имя было знакомо ему. Черт, он его где-то раньше слышал. Но где? И когда?
– Я не боюсь таких, как Пэтси, - продолжала Энни.
– Он просто дикарь. А в действительности меня пугает нечто другое, что-то, на что я не могу указать.
– Пэтси О'Риордан... Пэтси О'Риордан, - шептал себе под нос Сэм.
– Сэм? Ты меня слушаешь?
У Сэма в голове возникла картинка - Стелла в туфлях на шпильках и полосатой майке, скованная наручниками в Комнате забытых вещей, и Джин, отвешивающий ей оплеуху.
– Дензил и Паук выступали против натуральных ублюдков, - сказала Стелла.
– Имена! Назови имена!
– настойчиво повторял Джин, шлепая ее по лицу то с одной, то с другой стороны.
– Назови мне имена!
– Ленни Горман, Бартли Шоу, Пэтси О'Риордан из Килберна. Крупные мужчины... настоящие... крепкие...