Забери меня отсюда
Шрифт:
– Не, поедем лучше в Каталонию... Там побережье что надо, и цены нормальные. Хотя, сейчас особо о ценах можно и не думать...
– сказал он и убедился, как эти слова повлияли на Ларису, какой восторг она испытала.
– Это был Вова, - вернулся к ним Сергей.
– Просит повлиять на тебя, чтобы ты принял его в команду...
Этим обращением Сергей давал знать, что не против.
– Может, выплачивай ты ему какие-нибудь деньги, чтобы мужик безбедно жил... А то ведь, хрен его знает, на что пойдет из-за своей злости...
Лариса смотрела на Илью, ему показалось, хотела тоже что-то сказать, но остановила себя.
Он призадумался над предложением Сергея ,потом сообразил, что эту идею и проталкивал Вова в разговоре.
–
Сергей, имитируя смущение, с улыбкой пойманного за руку авантюриста, который ничего уже не боится, кивнул.
Хотел Илья сказать, что, коли пошел на соглашательство с Вовой, со своих денег и плати... Но не стал. Подумал , что, может оно и верно, от такого, как Вова лучше просто откупаться... Однако же сказал:
– Знаешь, чтобы не скучал и зарабатывал побольше, предложи ему повторить финт ушами и найти еще покупателей...
– А есть ли смысл расширяться? Мы же считали, что привлечение новых ресурсов повлияет на прибыль - увеличатся издержки. Пусть уж работает завод как сейчас... Мы незаметны, и денег вполне даже... Мы же вариант расширения рассматривали...
И снова Илья легко согласился.
– Ладно, я подумаю. Отец ведь, да, Серый?
– тут уже с нескрываемым сарказмом закончил тему Илья.
Сергей метнул на него взгляд, в котором было лишь недовольство, что с ним так разговаривают в присутствии дамы.
– Ладно, разбирайтесь сами!
– мы с Ларисой в сторонке постоим.
...И разобрались.
День спустя Илья назначил встречу отцу. Тот приехал раньше минут на пятнадцать, стоял и, соображал, случайно ли сын назначил место рядом с рестораном, или они впервые выпьют вместе, "посидят культурно". Илья подъехал на свое новой большой машине черного цвета, показался радушным - во всяком случае хоть и сдержанно, но улыбался. Протянул руку для пожатия, сказал:
– Пошли. Я есть хочу.
В ресторане он выбрали место подальше от всех - в самом углу, у окна. Сразу сделал заказ, предложив отцу Вове то же, что сам предпочитал. Вова не суетился - согласно кивнул; вообще, почувствовал, что разговор сегодня будет таким же серьезным, как в прошлый раз, когда они гуляли вместе. И вот, пока на кухне возились с их заказом, произошел этот короткий разговор, результатом которого стала сделка между отцом и сыном - сделка странная, но "выгодная для всех сторон".
– Ты понял, да, что недавно я забухал конкретно? Так вот, я не совсем себя понимаю, не могу объяснить себе, что со мной происходит. Мы были втроем и мне было хорошо. Ларка мне тоже нужна, наверное, детей люблю. Скоро эта сучка позвонит мне и будет слезно умолять встретиться. Она конченная, тем более без меня совсем. Понимаешь, мне очень хотелось вначале, чтобы у нее не было жизни без меня.
– Ты про Ларису?
– Да нет, причем тут она?! Я про сучку одну, зовут ее Ликой. Она сама себя так называет. На самом деле ее зовут Машей... Она спивается, как и ее мать. Там, короче, притон в натуре. Ты постарше, жизнь прожил не простую, на все способен, как я понимаю. Так вот, может рассудишь, как быть. Дело в том, что когда скоро она позвонит мне, я уйду к ней и все повторится... Но хрен-то с этим! Запой не страшен, страшнее, что в прошлый раз я ее чуть не прибил. Я когда с ней остаюсь надолго, со мной что-то происходит. Я будто ревную ее, хотя это не назовешь ревностью. Мне она совсем не нужна, но без меня ей не жить!..- при этих словах, как видел отец, сын стал совсем другим человеком - из тех, которые вначале ухмыляются с металлическим блеском в глазах, потом вдруг меняются, да так кардинально, что перед тем, как начать свой "неодолимый промысел", их человеческие черты искажаются до животного оскала... А потом они успокаиваются и делают все рационально. Таким Вова видел и себя - иногда казалось, что в жизни он часто мог наблюдать за собой со стороны, но потом успокаивала мысль, что он научился быстро забывать, лишая
– Оставь ее при себе - она никуда не денется. Тебе она нужна будет всегда, чтобы ты не повторялся...
– сказал отец Вова и Илья вздрогнул.
Ведь почти эти же слова говорил в тот раз "призрак" - как потом выяснилось, - пиджак.
– Чего ты так удивляешься?!!
– Вова был искренен.
– Я знаю, что говорю. Поверь мне. Я ценю то, что ты хотел дать мне заработать. Это не сложно сделать, что ты просишь. У меня была длинная жизнь и всякое в ней было, особенно когда я жил не дома, когда надо было выбирать - или я, или другой. Но иной раз наступало такое, что надо было избавиться от самого себя, которого ты не принимаешь, от которого тебе плохо! Невыносимо плохо! Так вот, каждый раз, когда ты избавляешься от виновника этого состояния, каждый раз ты обманываешь себя, думая, что невыносимое не вернется снова. Оно возвращается и ты ищешь следующего "виновника". С третьего раза ты перестанешь сомневаться, что дело не в них, а в тебе. И тогда либо не станешь останавливаться, пока тебя не остановят, либо станешь делать иначе, чтобы спокойно дожить свой век. Дело простое - зная, что ты всегда можешь покончить с виновником, держи его при себе; когда захочешь пощекотать нервы, почувствовать "это", принуди виновника страдать за тебя. И тебя будет отпускать - на какое-то время отпускать. Однако, пойми наконец, что имея эти пристрастия и умея так чувствовать, ты способен иногда переживать сильное потрясение, которое будет позволять тебе долго еще жить спокойным. Все будут думать, что ты спокоен, как никто, а ты будешь знать, что твое спокойствие есть следствие твоей мудрости и зрелости - ты научился укрощать в себе беса.
При этих словах Вова улыбнулся такой добродушной улыбкой, что Илье невольно на ум пришло, будто так мог отец компенсировать свое отсутствие в его, сыновнем, детстве, когда нужно было на ночь читать сказки и поучать сына, делясь жизненной мудростью.
– И еще парадоксальное для тебя, наверное, - уже глядя в сторону, в окно, куда-то в пространство, а не на что-то конкретное, будто вспоминая что-то очень важное, дорогое, Вова завершил удивительно.
– Виновник не страдает так, как тебе кажется. Виновник сам будет нарываться на страдания. Остается только меру знать. Только меру знать! Без меры - это преступление, за которое ты будешь в ответе, как только перешагнешь черту...
Илья замер. Он знал точно, что это не галлюцинация, что отец реален. Наверное, он запомнил каждое его слово - во всяком случае, мысль, которую отец донес до него, показалась ему гениальной!
– Получается, я должен беречь Лику?
– Да, - довольный, Володя закивал, даже расплылся в улыбке.
– Беречь, как потом этот, из Ветхого Завета , наверное, берег своего сына, после того, как голос сверху разрешил не приносить его в жертву. Ну ты помнишь, да?
– Да, в тюрьме один рассказывал. Кажется Авраам должен был Исаака, сына своего, сжечь на костре, что ли. Чтобы их бог поверил, что он ему предан...
– Вот-вот! Вижу, ты все понял...
Илья почувствовал опустошение и... такое чувство к Лике, какое может испытывать собственник! Постепенно взгляд его стал фокусироваться на отце и тот углядел в глазах сына благодарность.
– Я готов тебя содержать, но в рамках разумного. За сегодняшнюю консультацию я переведу тебе на карточку,..
– он назвал кругленькую сумму, - а потом каждый месяц будешь получать столько, чтобы мог безбедно жить, - и он снова назвал сумму.
– Если не согласен, разбегаемся, заплачу только за консультацию.