Забытые боги: Пепельное солнце
Шрифт:
– Так вы знакомы или нет? – уточняла оборванка.
– С тем парнем, что прячется за спиной своего товарища – да, а с его товарищем – нет, – спокойно пояснил Ма Онши. – Но, по-видимому, Ейрха не желает со мной разговаривать, верно? Ну, как тебе будет угодно, я не настаиваю.
– Парнем? – переспросил оборванец. – Вот он – парень? Странные у тебя знакомые, Онши.
– О, и не говори, – с охотой согласился Ма Онши.
– Так это он твоё священное орудие? – не отставала девчонка. Вот же приставучая! Заткнуть бы её хорошенько, да только связываться
– Священное орудие? – удивился Наркю. – А вы что – боги?
– Да, а вы что – боги? – с притворным изумлением вторил рыжеволосый.
– Заткнись, Джун, – злобно прошипела оборванка. Джун захрипел что-то невразумительное в ответ, а после и вовсе стих.
Нет, вот и надо было этому тупоголовому кенкану приземлиться именно здесь и именно сейчас! Если бы я не знал, насколько Наркю глуп, то подумал бы, что он сделал это специально. И вообще, что Ма Онши здесь делает? В последний раз мы виделись в Звёздной Юдоли три сотни лет назад, когда его свергли Как он сумел перебраться через Великий лес и при этом остаться живым? Потрепанным, но живым. Нет, я бы и сам у него спросил, да только… Только…
– Что-то я не припомню, чтобы боги-покровители бродяг выглядели таким образом. Ейрха, разве они не должны быть детьми в таком случае? Ейрха? – Наркю всё не отставал от меня, он отходил в сторону, в попытках всмотреться в моё лицо, а я следовал за ним, всякий раз оставаясь вне поля зрения Ма Онши.
– Вся эта ситуация напоминает мне ярмарочные представления, когда дурачков выпускают из клеток и заставляют драться друг с другом за деньги, – хриплым голосом промолвил Джун.
– Заткнись! Смертным слова не давали, – выкрикнула оборванка. Послышался глухой удар и Джун снова затих.
– Джун прав, Ейрха, – а Ма Онши, судя по голосу, нехило так забавляется, чтоб его. – Ты нисколько не изменился за три сотни лет. Остался всё таким же надменным наивным ребенком.
Что он сейчас сказал? Он совсем охренел?
– Наркю, отойди.
Услышав мой голос, Наркю спорить не стал, он послушно отошёл подальше к деревьям и с ухмылкой облокотился на одно из них, предвкушая отличное представление. Что ж, я тянуть с этим более и не собираюсь.
– Как ты меня назвал?
Ма Онши улыбался во весь рот. Я заметил черную щель в ряду верхних зубов. Значит, зуб, который я ему когда-то выбил, так и не вырос. Хорошая новость. Пора бы добавить моему бывшему господину ещё парочку щелей, пускай проветривает свою ротовую полость.
– Ты ничего не напутал, Ма Онши? – поинтересовался у него я. – Решил-таки присоединиться к мертвецам? Думаешь, я не смогу поднять на тебя руку?
Я двинулся к нему, но Ма Онши принялся осторожно кругами обходить меня, ловя взглядом каждое движение. Ну лови-лови. Пока мы не виделись, я многому научился.
– О, я не сомневаюсь, что ты сможешь поднять не только руку, но и ногу. Но для чего, позволь спросить, ты прятался от меня сейчас, словно невинная девчонка? – он усмехнулся, разминая руки.
– Кто сказал, что я прятался?
– А, если так, то ты стал более чувствительным, чем раньше, – заметил Ма Онши, наворачивая очередной круг. – Мне напомнить тебе, как ты просил со слезами на глазах вот эту самую противную рожу сделать тебя священным орудием?
Ублюдок. На больное решил надавить? Чего он добивается, горги его дери?!
– Ты смерти захотел? Так и говори, я с радостью помогу тебе откинуться, ждать не заставлю.
– Да, не заставишь. Но почему-то сейчас ты продолжаешь терпеливо слушать, как я тебя унижаю, вместо того, чтобы свернуть мне шею. Что, ностальгия пробрала? Решил со мной байки потравить?
Нет, этот ублюдок явно что-то задумал. Может, он припрятал какой-нибудь артефакт и только и ждёт, когда я приближусь к нему, чтобы запечатать меня. Вон, у него на поясе глиняный сосуд девчонки, наверняка духовная ловушка.
– А почему бы и не потравить, – решил подыграть я. В голове бешено крутились способы обезвредить Ма Онши, пока он не использовал свой козырь. Я едва заметно повернул голову и коротко кивнул. – Давай лучше вспомним, каким ты был жалким, когда тебя свергли. Помнишь, как ты мучился, как злился? О, это были лучшие годы моей вечности.
– Если решил заговорить об этом, то позволь напомнить тебе: кто рыдал, как девчонка, когда узнал, что ему придётся снова жить в Юдоли Смертных? – ехидничал Ма Онши. – Кто просил вернуть его обратно? Кто молил о смерти, будучи мёртвым, настолько, что мне пришлось сбежать от него?
– Ты сбежал? – внезапно вопросила девчонка. – Ты же говорил, что отпустил его.
– Что? – на секунду опешил Ма Онши, но затем быстро пришёл в себя и с ухмылкой произнёс: – Солнышко, не встревай, пожалуйста, когда взрослые разговаривают. Лучше посмотри, как там Джун, он уже давно без сознания.
– Я смотрю, ты тоже не изменился. Всё также предпочитаешь компанию солнечных богов? – поинтересовался я, снова слегка кивая головой. – Чье дитя ты на этот раз решил утащить? Тебе было мало того, что из-за твоей выходки нас изгнали? Решил окончательно очернить своё имя якшанием с этими подонками?
– Моё имя всё равно больше ничего не спасёт, – беззаботно пожал он плечами. – А вот ты, как я погляжу, решил запятнать себя гораздо сильнее. В какую шайку ты вступил на этот раз? Учти, я больше тебя спасать не буду.
– И не надо. Кто бы тебя самого спас, – я хищно ухмыльнулся, глядя на то, как Наркю возникает за спиной Ма Онши. Наркю уже занёс руку для удара, но тут же резко побледнел, что было невозможно для мертвого духа, напрягся всем телом и застыл без движения, молчаливо подавая мне знаки глазами. Осёл, он так и не научился это делать правильно, ни черта не понимаю!
Ма Онши отскочил, увидев мой взгляд, направленный ему за спину, и удивленно застыл.
– Что ж, похвально – ты до сих пор пользуешься моими приёмами, – усмехнулся он. – Использовать в своих интересах силы товарищей – как же это в твоём духе.