Забытый мир

Петько Владимир

– От верблюда. У меня этих словечек теперь полная голова. Да эти то ладно. Тут такие умные слова в башку лезть начали, аж страшно становится. Я, к слову, понял, о чем Наблюдатель говорил перед тем, как мы от него свалили. Хочешь, расскажу?

– Спасибо, а то я без тебя не понял, - язвительно отозвался Петер.

– С тебя станется. Давай я тебе тогда расскажу про то, на что Дэнил намекал, когда про кипящую воду спрашивал.

Петер вздохнул:

– Когда же ты заткнешься?

– Скоро, - пообещал Марк, - чую я, что вон за той дырой мы оба заткнемся.

–

Слушай, - снова начал он после небольшой паузы.
– А кто это с нашим миром такое сотворил?

– Ты об изменении физических законов?

– Ну да. Может это те, кого мы в городе встретили? Как я понял, они не сторонники человеческого прогресса.

– У меня ощущение, что они не сторонники людей вообще, - сказал Петер.
– Если бы они решали, что делать с нашим миром, он стал бы похожим на город у купола.

– Или на эту пещеру, - поднял вверх глаза Марк.

– Никакая это не пещера, - пробурчал Петер.

– Да знаю я, знаю, - отмахнулся Марк.
– Но ведь кто-то с Хелиром это сделал. И ладно, принудительно изменил физические и не только, законы, что старые вещи не могли работать. А зачем магию приумали?

– Человек ленив, - пожал плечами Петер.
– Он в любом случае будет придумывать что-нибудь этакое. Чтобы не работать. А магия тут очень даже подходит - выучил заклинание и все, думать больше не надо.

– Выучил!
– фыркнул Марк.
– Попробуй, выучи!

– Что ты кривляешься?
– отмахнулся Петер.
– Я же тебе по-простому говорю. Если я тебе про единые информационные поля и способы подключения к ним буду говорить, тебе легче станет?

– Станет!
– убежденно сказал Марк.
– Моя черепушка теперь требует, чтобы к ней только такими словами обращались!

– Твоя черепушка, равно как и моя, скоро будет жить своей, отдельной жизнью, так, что не стоит ей потакать.

– Моя с самого начала обособилась, - закивал Марк.
– Я как засмотрюсь куда-нибудь, или о своем задумаюсь, а потом очухаюсь и увижу, что у меня в башке творится, мне ее разбить хочется. Серьезно, я пару раз еле сдержался.

– А зря.

– Я тоже так думаю. Просто мне интересно - вдруг ты первый не выдержишь?

– Не дождешься.
– В животе у Петера заурчало.
– Может, пожрем?

– Давай, - согласился Марк и тут же уселся на землю, словно только и ждал предложения.

Петер сел рядом и начал развязывать мешок. Марк уже тыкал ножом в жестянку.

– А все-таки интересно, насчет этого поля, - снова завел он свою шарманку.
– Это ведь сейчас надо заклинания говорить и с бубном плясать. А тогда просто подключился через модем и все что надо получил. Представь, как здорово жили. Захотел что-нибудь, только подумал, а оно раз - и тут.

– За все надо платить, - ответил Петер, облизывая нож.
– За просто так тебе ничего не прилетит. Это же сколько энергии надо, чтобы запросы каждого человека удовлетворять.

Марк промычал что-то, жуя.

– А откуда энергия, по-твоему?
– спросил он, проглотив кусок.
– Ведь и сейчас все работает.

– Не для всех, - напомнил

Петер.

– Не у всех просто хватает шестеренок в голове.

– Ты думаешь, что сейчас и сам бы смог?
– заинтересовался Петер.

– Это вряд ли, - Марк посмотрел на ехидно улыбающегося друга, недовольно отмахнулся.
– Про шестеренки, это я по-простому. Понятно же, что там что-то другое нужно.

– И что это что-то?

– А я откуда знаю?
– отмахнулся Марк.
– Наверное, что-то, чтобы поле тебя за своего приняло. Мол, этот хороший, пусть что хочет, берет, а вот этот - говнюк, ему ничего не дадим.

– Среди магов полно говнюков, - сказал Петер, - хотя это бы объяснило, почему леди Евгения самая сильная.

– А я не думаю, что она самая сильная, - сказал Марк.
– Может она сильнее в одних вещах, а остальные в других.

– А мне все эти магистры из Асира обычными ремесленниками представляются, - признался Петер.
– Заучили пару трюков, поняли, как других учить, теперь пыль в глаза пускают.

– Ну, насчет пары трюков, ты погорячился. Ты думаешь, кроме нашей леди некому мозгами пошевелить?

– По крайней мере, основная масса этих магов такая.

– Не надо судить по основной массе. Вон, наши невидимые друзья тоже людей по основной массе судят, тебе от этого приятно?

– А разве они не правы?
– парировал Петер.
– Ведь люди на самом деле все эти ужасы, что мы видим в кошмарах, творили.

– Хорошее в людях тоже есть.

– Это с нашей точки зрения.

– Да с любой!
– раздраженно сказал Марк.
– Музыка там всякая, картины, книжки - разве искусство, созданное человеком плохое?

– Ну, во-первых, где оно сейчас, это искусство? Что же оно не уберегло от всех этих ужасов, не перевоспитало миллиарды маньяков, у которых в голове картина мира почему-то сложилась так, что они решили - убивать и разрушать самое правильное в жизни? И в-третьих, ты сам видел это искусство. За небольшим исключением оно больше на помои, что свиньям льют, похоже.

– Ну, во-первых, - начал в ответ загибать пальцы Марк, - не все оно и исчезло, нам тоже малость перепало. Во-вторых, уберегать оно и недолжно. Показать, что вот это плохо, а вот вам светлые идеалы и идите-ка, куда вас послали. А в-третьих, опять говорю - не надо судить по основной массе. Смотреть надо на самое лучшее. Мало ли, что там, какой идиот калякает или малюет, ради денег или славы. Я вот тоже могу нарисовать или спеть, мало никому не покажется.

– А мне кажется, надо судить не по лучшим, а по худшим, - сказал Петер.

– Это почему?

– Вот смотри, если я тебе буду рассказывать про дружбу, про то какой ты хороший, про всякие высокие чувства, а когда у нас еда закончится, заколю тебя во сне, как свинку и сожру, ты что обо мне думать будешь? Хороший я и высокоморальный друг или людоед?

– Ну, для начала, я сильно удивлюсь, ведь на свинку я сейчас совсем не похож. Скорее на бродячего пса.

– Не увиливай.

– Я не увиливаю, просто объясняю, что заколотым я думать не смогу...