Загадка тауматургии
Шрифт:
— Безликий, — повторила Амелия. Фея сидела сбоку от творения. — Призывали не один раз, судя по отдаче.
На последнем предложении она ткнула лапой за спину парня. Сэмюэль не обернулся.
— Надеюсь, хоть ты не совершишь ту же ошибку.
Он не ответил. Взглядом прожигал безрукую скульптуру — она напоминала кого-то, но парень не понимал кого. Сэмюэль истерично осматривал торс, руки, голову.
Ребенок. Это был ребенок. Ответ давно всплыл в разуме. Парень удерживал его. Топил. Мешал всплыть. Ждал, пока закончится воздух. Губительное
На кровати лежал Адам. Искаженный и не законченный. Иного ответа не было.
— Но где... — спросил Сэмюэль и умолк. Ему казалось: стоит закончить вопрос и обратного пути не будет. Волна жестокой действительности смоет песчаный замок самообмана.
— Где? — повернула голову Амелия. — А, поняла. Дам совет, дитя человека. Практики должны смотреть на мир без заблуждений. Тауматургия — наука. А к науке нельзя подходить с замутненным взором.
Она замолчала, дала Сэмюэлю обдумать сказанное. Парень не ответил.
— Обернись, Сэмюэль, — произнесла фея холодным тоном. — Посмотри на итог собственных деяний. Прими его или сломайся.
— Я, — начал он. Слез не осталось. — Я не хотел этого.
Сэмюэль оправдывался. Оправдывался, но не понимал почему. Ничего не случилось. Парень не провинился, Дерек сбежал и оставил письмо.
«Письмо! — мысль ярким солнцем озарила сознание. — Точно! Ответ в нем!»
Он развернул бумажку:
«Мне жаль. Чувствую себя дураком, но да ладно, — гласила первая строка. Все хорошо. Не о чем волноваться. В ушах застучала кровь, комок в груди сжался сильнее. — Не знаю, кто найдет это письмо, но пожалуйста передайте его Сэмюэлю Берислави.
Мне жаль, Сэмми. Слишком поздно понял, в чем дело. Хех. Когда читал газету, не понимал, как можно умереть от этого... Не важно. Никогда не был мыслителем или кем-то там... Понял все слишком поздно. Мне жаль.
Больно думать. Воздух режет кожу. Понимаешь, словно бритвами проводят по ней...
Жжется. Ты уже наверняка понял что случилось, да? Всегда был башковитей меня. Но не суть.
Это не было самоубийство. Я правда хотел вернуть Адама, моего мальчика. Он не вставал, сколько бы ритуалов я не провел. Кажется про это было в той книжке? Не вспомнить. Уже ничего не слышу. Да и вижу с трудом.
Очнись, Сэмми! Молю! Мысль пришла слишком поздно. Вспомнил твои слова про Дэнни и все встало на места. Ты убиваешь себя. Так же как я, только... Медленнее. И хуже.
Остановись и подумай. ВНИМАТЕЛЬНО. Подумай о Дэнни и обо всем что ты сделал. Помнишь то обещание?
Не умирай, Сэмми».
Сэмюэль перечитывает послание снова, снова, снова и снова. Упустил что-то. Неправильно понял. Не разобрал корявый почерк Дерека. Он ищет слово «побег», указание места и времени встречи. Тщетно.
Дрожащие пальцы отпускают записку, она летит над простынью, врезается в неподвижную стену фиолетового меха.
Амелия не моргает. Следит за Сэмюэлем.
—
—
— Обернись, дитя человека, — не отступает Амелия. — Обернись. Дай миру поставить точку.
—
— Какая жалость, — спрыгивает фея с кровати. Медленно и напоказ заходит за взор парня. За спиной клацают челюсти, зубы болезненно скрипят, ехидным голосом произносит: — Я могу съесть останки?
— Ч-что? — резко поворачивается Сэмюэль. Останавливает себя и замирает, взгляд боком задевает темно-красный бугор на полу.
— Я съем «не Дерека Нейви», — повторяет Амелия с усмешкой. — Это не твой дорогой друг, значит, я могу съесть его. Начну с «не головы». Отделю от «не тела», затем перейду к «не конечностям». Просто жди, дитя человека. Не знаю, может ли мое тело есть. Вот и проверим. Может и вкус...
— Стой! — не выдерживает парень.
Сэмюэль оборачивает. Фея беззаботно сидит на входе. Взгляд прыгает на стол с солдатиками. Падает на «преграду».
Багровая кожа. Черные трещины. Покрасневшая от крови майка.
Мертвец лежал лицом в пол. Это мог быть не Дерек.
Изо рта вырвался вздох с облегчением. Амелия заметила. Раздраженно покосилась на труп.
— Что ты хочешь? — спросил Сэмюэль. Фея прыгает к голове. — Стой. Погоди! Я же обернулся!
Когти впиваются в хрустящую плоть.
— Смотри, — командует она. Бесстрастно тянет голову на себя, медленно поворачивает на бок. — Взор не отводи!
Лицо исказилось до неузнаваемости. Алые пузыри вместо щек. Ломкая корка на глазах. Одно осталось неизменным. Растрепанная борода.
Осознание впилось клыками в разум. На полу лежал Дерек.
— Видишь? — спросила Амелия. Отпустила голову и отряхнула лапы, как от грязи. — Каков выбор, дитя человека?
Сэмюэль молчит. Не знает, что ответить. Внутри оборвалась последняя ниточка, связь с миром. Он понял, что Дерек умер, на входе в комнату. Понял, но не поверил. Ухватился за соломинку и рухнул.
Он доверял Дереку. Обращался за помощью в трудную минуту. К кому обратится теперь?
Парень посмотрел на фею. Нет, не к ней. Вспомнил про троицу друзей. Нет. Они бессильные дети. Со смертью Дерека никого не стало. Сэмюэль остался сам по себе.
Он встал с кровати и захромал к выходу. За окном светало. До начала смены оставались считаные минуты.
— Пойдем, — буркнул Сэмюэль. Сил не осталось. Чувств — то же.
— Оставишь это здесь?
Парень повернулся на фею. Амелия лапой указывала на кровать. Проследовал взглядом.