Заклятые враги
Шрифт:
Кровь забрал Дарнаэл.
В тронных залах короли не опускаются на колени, только едва заметно склоняют приветственно головы; в тронных залах всё выстелено неестественно-кровавым, и, в отличие от повелителя, маг вместе с остальными вынужден опускаться на колени. Он, Высший, второй человек в королевстве, опускается на колени перед Первым, и среди изобилия бордового бархата синие сапфиры глаз горят куда ярче обычного.
Либо он просто успел забыть о том, как выглядит его вечный соперник.
***
Время вытекает сквозь пальцы тонкой струйкой крови. Тэллавар кажется двадцатипятилетним
– Дарнаэл Первый сойдёт с трона и уступит своему сыну первенство. Позволит младшему править страной, которую он выстроил своими руками, прежде чем его старческий маразм окончательно поглотит всю страну хаосом. Пусть дети правят.
Тэллавару приятно чувствовать себя молодым - чего греха таить. Но чужое всегда казалось слишком сладким, наверное, потому Дарнаэл теперь стоит тут - когда одному хочется неисчерпываемый источник волшебства, второму нужно отдать молодость.
– Ну что, дорогой друг, - Гартро пожал плечами, словно такое обращение само собой разумелось.
– У тебя есть прекрасная возможность провести отведённые тебе жизнью лет двадцать молодым и счастливым. Представь, как оно - пробыть в двадцатипятилетнем теле… А после смерти передашь свой дар мне. Не волочить же всё в могилу, правда!
Дарнаэлу давно пора выжить из ума. Конечно же, он гениальный политик - и воин, - но волшебство, что клокотало когда-то в его теле, угасло. И Тэллавару хочется верить в то, что в один прекрасный день всё изменится. Что никто, кроме Гартро, не сможет стать обладателем этой мощи.
– Сделка?
– голос Первого тоже состарился, и он, кажется, чуточку хрипит. Ещё несколько лет, и его сил не хватит на то, чтобы нормально выглядеть, а после он и встать толком не сможет, потому что человеческие силы отнюдь не вечны. Разумеется, нормальный человек в подобных условиях согласится.
– Сделка, - кивнул Гартро.
– Ты получаешь лишние двадцать лет в молодом теле от меня, я после смерти забираю те осколки волшебства, что у тебя останутся.
Дарнаэл едва заметно подался вперёд, и непривычно тусклые от возраста синие глаза хитро прищурились. Казалось, ещё мгновение, и морщины на его лице разгладятся, и Тэллавар вновь увидит вместо обыкновенного пожилого короля молодого бога; но богов не существует, кроме Эрри.
– Нет, - он опять отклонился назад, стал привычно старым и уставшим - насколько это возможно, разумеется, - моё волшебство останется в моих усыпальницах, пока достойный наследник не родится. В моей семье, Тэллавар. В моей стране.
***
Тэллавару тридцать? Тэллавару девяносто шесть. Тэллавар выступает на поле боя в первых рядах и испытывает жуткое удовольствие от того, что он на это ещё способен. Эррока наступает на Элвьенту - разумеется, детям Дарнаэла Первого далеко до своего отца, но внукам -
Вот что удивительно - старый король до сих пор дышит, правда, уже едва-едва, в своих спальнях в окружении правнуков и правнучек, а их, право, не так уж и мало.
Но его внук - бездарный полководец, и войска Элвьенты отступают, оттесняются под давлением армии Эрроки. Ещё несколько часов, ещё день битвы, и от великой несколько десятков лет назад державы останется только поле брани с горами трупов, и на континенте будет только одна страна. Теперь Тэллавару не надо будет подписывать договор для получения сил Дарнаэла Первого, они будут его по умолчанию. Коллега, друг, товарищ…
Заклятый Враг.
Тэллавару прелестно жить в том мире, который он себе придумал. Удобно воевать плечом к плечу с той, кого он, можно сказать, любит - сильная, сильная ведьма! С неё будут люди, уж он-то способен это сделать, разве нет?
Молоденькая девица - с синими, как сапфиры, глазами, знакомо-страшными, но уже не пугающими, как в прошлом, - пытается доплести защитное заклинание для своего отряда. Что она забыла на поле брани? Но какая разница.
Заклинание Тэллавара врезается в девочку и пронзает её насквозь. Гаснут сапфиры. Армия Элвьенты беззащитно отступает назад.
Ещё несколько минут, и от них не останется ни капли жизни.
***
Дарнаэл едва-едва может подняться на подушках. В его возрасте, в его почти сто лет не положено жить вообще. Он пытается влачить своё бренное тело по лестнице годов, но это почти невозможно.
Но он видит.
Заклинание врезается прямо ей в сердце. Дарнаэл видит - чувствует, - почти. Сила бурлит. Её слишком много; Дарна дрожит от взрывов волшебства где-то там, в небесах, и эльфы немой стражей окружают Ньеву, чтобы ни одна капля зла не попала туда. Бессмертие - или вечная молодость, - по ошибке достались не тому человеку.
Люди ещё не кричат. Люди ещё не знают. Брешь в защите заделать нельзя. Дарнаэл - знает. Дарнаэл понимает, что он сам пошёл по такому пути. Сам выбрал эту жизнь - теперь он даже понимает, как это всё происходит.
Брешь в защите, потому что некому её закрыть. Потому что последнюю волшебницу Элвьенты, что была в том бою, уничтожил Тэллавар.
Дарнаэл улыбается. Расправляется спина. Морщины разглаживаются. Горят синевой глаза.
Рушатся стены Дарны.
Магия срывается с его пальцев - вся, которая была.
Весь бесконечный океан.
Всё, что есть в этом мире.
***
Торжествующая улыбка не успевает расцвести. Тэллавар сделал всё, что должен. Убил последнюю ведьму.
Волна силы мчится откуда-то из центра. Она сбивает с лошадей воинов, уничтожает все магические границы - ни один живой человек в этом мире на подобное не способен. Волна Силы слишком могуча, слишком непобедима, чтобы её можно было хотя бы затормозить. Даже если все маги современности сошлись бы и сотворили заклятие, оно ничего не смогло бы сделать. Такую мощь никто может себе позволить. Никто не выдавит из себя даже сотой части…