Заклятые враги

Владислава

– Здравствуй, дорогая, - протянул Тэллавар.
– Как я рад тебя видеть.

Она поднялась и выпрямилась. Снежно-белое платье теперь казалось грязным - потому что полы у алтаря давно уже не мыли, проклятые слуги, а она не позаботилась об этом! Тэллавар был символом порабощения женщин в этой стране многие годы, и она ненавидела его - искренне ненавидела, - но всё же, он давно казался куда меньшей проблемой, чем Дарнаэл и множество его прихвостней, что так и носились стайками за “прелестнейшим королём”.

– Зато я не слишком рада. Вы уже давно не имеете никакого

права колдовать в Эрроке, - Тэзра знала, что слабее, знала, что у Гартро есть многовековой опыт, но всё ж, он никогда не вызывал у неё уважения. Это был грязный человек, что шёл к своей цели, переступая через веру, наплевав на Богиню и на её постулаты. Когда-то он занимал тот пост, на который нынче взошла Тэзра, и она знала, что сколько б силы не было в этом мужчине, вся она никогда не шла стране на пользу.

– Милая, - рассмеялся Тэллавар, - ты точно такая же, как была много лет назад. Всё такая же истинно верующая в Богиню. Только теперь в тебе больше стремления к власти.

Тэллавару нравилось мстить. Выдавать красивые фразы и наблюдать, как на них будут реагировать его соперники из прошлого или из будущего. Разумеется, когда-то Эррока будет его, равно как и Элвьента, но чем больше соперников уничтожит друг друга, тем легче ему будет всё это получить. А ничто не может ослабить человека больше, чем разбитое сердце - и ничто не делает его сильнее, если он умудряется подняться и идти дальше.

Тэзра выглядела настороженной. На её лице будто бы начертали немые линии вопросов, которые она не смела задать.

– Зачем ссориться, - Тэллавар приблизился к ней и коснулся сухими пальцами щеки, но женщина досадливо оттолкнула его руку, - если я принёс тебе такие прекрасные новости? Нам можно объединиться и выступить единым фронтом, моя дорогая.

Ведьма мотнула головой. Её светлые волосы, казалось, превратились в вороново гнездо, светлые глаза пылали отчаянной ненавистью, заострились черты лица - она отчаянно стремилась продемонстрировать не просто свою ненависть, а что-то большее, что навсегда застыло в её сердце.

Гротескно возвышались каменные стены. Тэллавар оставался равнодушным - он просто принёс новости, хорошие и плохие, а остальное не имело значения. Ну, и его приход ни на мгновение не означал, что он скажет абсолютную правду - или всё, что должен сказать.

– Новости?

Тэзра была столь надменна! Она смотрела на него, как будто бы пыталась взглядом прожечь насквозь, и была такая невинно-слабая. Она напомнила Тэллавару о той, что он потерял во времена Разрушительной Войны; Войны, что едва не подвела черту под существованием Эрроки, благодаря одному лишь отвратительному магу.

Благодаря Дарнаэлу Первому.

– Да, - кивнул Тэллавар.
– Думаю, тебе стоит их послушать.

– Говори.

Она выражалась так, словно только что даровала ему милость. На самом деле, всё было совсем даже наоборот, но женщине не обязательно осознавать сей прискорбный факт. Гартро лишь равнодушно скривился, словно показывая, насколько ему противно одно только присутствие здесь, у алтаря богини, которой он когда-то так верил. Богиня не смогла сделать то, что сотворил

Дарнаэл Первый, не смогла воздвигнуть эти невидимые волшебные стены границ, которые так трудно было прежде одолеть - до того момента, как он впитал в себя их силу.

– Сюда идёт человек, что готов помешать тебе во всём, что ты задумала. Разрушить все замыслы, - Тэллавар улыбнулся по-отцовски - он привык подписывать договора с людьми, у которых что-то отбирал, но Тэзре отдавал сегодня информацию авансом, чтобы знать, как она поступит.
– Чтобы всё удалось, тебе надо остановить их. У границы. Разве тебе вообще нужны гости с той стороны?

Тэзра кивнула.

– Это всё?
– холодно осведомилась она.
– Заклинание можно наложить за несколько минут. Не думаю, что эта информация была своевременной.

Она гордо, независимо, как истинная последовательница Богини, повернулась к Тэллавару спиной и приложила ладони к алтарю. На границе. Ей не хотелось видеть никого, кто нарушил бы сейчас её планы, никого, кто не принадлежал духом и плотью Элвьенте. Не хотелось оказаться теперь на перепутье - только не в этот раз. Она ещё имеет возможность победить и стать самой верной слугой Богини, как только эти надоедливые ведьмы вновь соберутся здесь и сделают всё, что можно.

Граница слишком чётко представлялась перед глазами. Это заклинание стоило очень много сил, но она верила в то, что воспользуется им только в самый подходящий момент, когда всё будет закончено. Она окружит границу дополнительным ореолом, когда Дарнаэл будет казнён, и чужие не пройдут на её территорию. Но пока не будет завершено главное дело - нет, она не позволит своим силам уйти на подобное заклятье.

– И у меня есть вторая новость, - игнорируя то, что Высшая плела заклинание, продолжил Тэллавар. На его пальцах заискрилась магия, но он не позволил ей выйти на свободу, слишком уж ярко осознавал, что вот как раз о том, чей дар он получил, Тэзре надо знать меньше всего. Он сначала уничтожит их изнутри, а только потом нанесёт главный удар. Только тогда, когда воевать будет некому, он оплетёт весь континент своими сетями и соединит три главных компонента, которые у него были.

Красоту Самаранты, любовь Сэи…

И магию Дарнаэла Первого.

А самое главное, он вольёт в это своё бессмертие - и станет новым Богом.

– Убирайся, - равнодушно проронила Тэзра. Ей надо было сосредоточиться и оставить последнюю ниточку в воздухе, иначе почти весь её резерв уйдёт в заклинание на границе - допускать же это раньше срока было недопустимо. Вдруг Лиара вновь остановится в самый важный момент, и придётся делать всё самостоятельно? Тогда Высшей нужно всё, что у неё есть.

– Знаешь, у всего этого есть такой большой минус, - он подошёл ближе и положил Тэзре руку на плечо, но женщина была слишком сосредоточена для того, чтобы её сбросить. Ох, они все так ненавидят друг друга, что даже переступают через любовь. Разумеется, их всех это сломит. Разумеется, Лиару не остановит то, что ей передаст Тэзра.
– Убей ты Дарнаэла хоть десять раз, у него ведь есть сын, который может занять трон. Был сын.