Заклятые враги
Шрифт:
Она смотрела так пристально, будто бы пыталась пройти сквозь зеркало и оказаться в своём старом замке, во дворце в Кррэа, где когда-то умерла, растворилась на главной площади в лучах излишне яркого солнца и осыпалась невидимым прахом.
Её даже не смогли похоронить.
Эрри была ровно такой же, какой её изображали на всех фресках. Красивая, с точёными чертами лица, только волосы короче - как у Сэи. И острые уши, отличающие её от любого человека, которого только могла знать Лиара.
Королева бросила беглый взгляд на Дара - и скользнула по его руке, словно проверяя, нет ли
– Нет, мой милый вдовец уже снял свои оковы верности. От его супруги и вправду остались только кости и прах. И воспоминания в моей голове - но только они. А вообще… берегитесь войны. Постарайтесь сделать так, чтобы пролилось меньше крови, - она говорила почти серьёзно, но почему-то в тоне всё ещё чувствовалось жуткое желание всё развалить.
– Источник не вечен, а мы, надеюсь, скоро будем там. У вас.
Зашипело зеркало - и хотя Шэйран, отстранив Эрри, ещё пытался что-то сказать, Лиара больше не услышала ни единого слова.
– Мне казалось, - она вновь провела ладонью по рунам, замыкая круг и заставляя зеркало вновь стать обыкновенным, - что мужчина должен хоть немного удивиться, когда слышит новость, что был женат на богине. Это довольно логично, Дарнаэл, быть шокированным, отпрянуть от этого кошмарного зеркала…
Он молчал, и почему-то Лиаре больше никакие иные доказательства не требовались. Одного взгляда на мужчину хватало с головой.
– Ты знал о том, что она богиня, - наконец-то выдохнула она.
– Потому ты совершенно не поражён - ты просто был в курсе.
– Да, - послушно согласился Дар.
– И давно?
– С той поры, как увидел ещё раз фреску. Они удивительно похожи.
– И ты не сказал мне ни слова.
Он лишь рассмеялся - как-то рвано и резко, будто бы не понимая, чего она могла от него ожидать после того, как столько всего натворила сама.
– Лиа, я и не мог тебе ничего рассказать, - наконец-то промолвил он.
– Как минимум потому, что в те минуты ты очень активно пыталась меня казнить.
Она поднялась, словно не желая больше сидеть рядом.
– И ты даже выбросил венчальный браслет, - наконец-то выдохнула она.
– От самой богини.
– Мне кажется, тебя должно больше расстраивать то, что я был на ней женат, чем то, что совсем недолго был несчастным вдовцом, - Дарнаэл тоже встал и бросил на Лиару короткий, равнодушный взгляд.
– Но религия для тебя всё ещё куда важнее, чем всё остальное. И осквернённый образ идеальной богини… Что может быть хуже, правда?
Она даже ничего не сказала - ударила его по лицу. Пощёчина получилась какой-то удивительно звонкой, громкой, почти издевательской, но на мужчина только шире улыбнулся.
– Научись принимать правду, Лиара. Она - это просто эльфийка, которой ты молишься всю свою жизнь. Эльфийка, что так же, как и ты, не может хотя бы иногда просто наслаждаться жизнью.
***
С той поры, как погасло зеркало, она больше не сказала ему ни единого слова - всё вспоминала о том, как он жутко осквернил прекрасный, светлый образ богини. Дарнаэлу было отчего-то смешно - женская ревность всегда казалась ему в исполнении Лиары дикой, нелогичной, такой… Странной. Она ведь отчаянно искала себе
Думать об этом не хотелось. Он знал, что Лиару не исправить - только можно наблюдать со стороны, ждать, что ещё она сделает, как попытается доказать свою бесконечную правоту. Разумеется, она сейчас злится из-за богини, но это не имело значения. Там, совсем-совсем близко, чужие армии, их страны вот-вот рухнут под давлением чужой магии, а противопоставить нечего. А ещё - они несколько недель жили с уверенностью в том, что с их детьми что-то случилось.
И то, что Шэйран сейчас жив и здоров, не означает, что так же было и тогда, несколько дней назад. Лиара, конечно, волшебница, но не столь сильная, чтобы снимать иллюзии на огромном расстоянии.
Столица давила - высокие стены бесконечных храмов, скитающиеся новички и ветераны, всё это было так для него непривычно. Хотелось вырваться на свободу, туда, где вместо сплошной серости можно было вдыхать свежий воздух и чувствовать, что сердце бьётся, а не лишь пытается удержать привычный ритм - подальше от смерти.
Дарнаэл понимал, что испытывает разве что сплошное раздражение от всего, что его окружало - даже от собственного войска. Лиара молчит, будто бы это панацея от всех бед, армия - мечтает о битве, не представляя себе, с каким именно врагом им придётся столкнуться. А дети вообще на другом конце континента, и, зная чрезмерную деятельность, которая, кажется, в крови у них - это семейное - добра в Элвьенте тоже ждать не стоит.
Врата столицы ему открывали охотно - если пытался выйти. Сейчас, правда, на страже были его же воины, но ещё полчаса - и пересмена, мало ли кого поставят. Дарнаэл лишь сухо кивнул двум юнцам, бойко отсалютовавшим ему шпагами, и медленно двинулся вперёд, по зелёной, ещё не увядшей под ярким солнцем траве.
Утром было ещё холодно - в Элвьенте в августе жарче, чем тут, среди гор, хотя Кррэа было ещё достаточно далеко.
Удивительно, как давно он не был в собственной столице. Конечно, прежде Лэвье никогда не казалось Дару местом, где он хотел бы жить, а стоило покинуть город против собственной воли, как он начинал скучать и по своему народу, и по пресловутым “Двум Берёзам” у дворца. Ещё б не надо было сидеть на троне и таскать на голове отвратительнейшую корону - было бы вообще замечательно, но, увы, даже у королей есть определённые обязанности, которые они обычно терпеть не могут.
Местность вокруг Кррэа была холмистой - правда, Дар знал, что такой рельеф распространялся с совсем малым радиусом, но ветра тут - будь здоров, особенно если стоять на верхушке. Горожан закрывали высокие стены, укреплённые ещё лет пятьсот тому назад, когда только-только образовалась Элвьента.
Мужчина двинулся вперёд, вдыхая чистый, свежий воздух, в котором не было ни капли этих отвратительных религиозных масел и ещё какой-то гадости, что её разбрызгивали обычно в храмах. Вряд ли богиня Эрри так уж сильно любила всевозможные духи, чтобы мечтать о подобном поведении прихожан, но её, равно как и Дарнаэла Первого, никто о предпочтениях не спрашивал.