Заклятые враги
Шрифт:
В Лэвье было холодно - на самом деле. Так, как полагается. Вот уж за что больше всего Шэйран любил возвращение домой, так это за разнообразие. Что толку жить в пустыне? Всё время жарко. А в оазисах зелено, но всё равно душно - хоть воды напиться можно, и то хорошо. Ни леса, ни чего-нибудь ещё.
Если б у халлайнийцев не было толковых учёных, которых в последнее время активно переманивали в их страну, то, пожалуй, он бы туда и не отправлялся. Ни с дипломатичными миссиями, ни с военными - вообще никогда.
Всё-таки, пожалуй, больше, чем империю за океаном, Шэйран ненавидел
Эррока, Элвьента и Торресса так и не стали чем-то единым по названию - Объединённая Держава так и осталась Объединённой, а Рэй был не таким уж дураком, чтобы так просто, так уверенно разрушать религиозные убеждения разных стран. В конце концов, пусть религии и слились в одну целую, а ни Эрри, и Первого никто не видал в этом государстве уже больше восьми лет, они мыслили по-разному - и по-разному приносили государству пользу.
Шэйран предпочитал не вмешиваться, по крайней мере, до той поры, пока это не станет необходимо - зачем портить жизнь собственным гражданам?
Он мотнул головой - то ли пытался вытряхнуть глупые мысли, то ли просто избавиться от песка. Следовало поспешить - хотелось вернуться домой к Восшествию Новой Звезды, ежегодному празднику, что отмечался посреди зимы во всех трёх королевствах и знаменовал наступление нового годового кольца.
Он осмотрелся - ну вот, опять вместо пустыря за дворцом или хотя бы сада, окружавшего замок, оказался посреди города. Сколько лет уже пытался нормально телепортироваться, а без направлений Мон ничего не получалось. Обычно они отправлялись на подобные миротворчие миссии вдвоём, но сейчас его супруге путешествовать, а уж тем более общаться с императорами вражеских государств строго-настрого запрещено.
Рэй вздохнул и уверенно зашагал по родным улицам столицы - сколько его не было дома? Больше месяца, наверное - проклятая жаркая Халлайния напрочь отбила желание мечтать о лете, и Шэйран надеялся на то, что дом не будет покидать до самого конца зимы. Тем более, Мон вот-вот рожать - не оставит же он супругу одну, когда она должна привести в свет столь желанного ребёнка.
Повернув с узкого проулка на широкий проспект, мужчина улыбнулся - и вправду, Восхождение Новой Звезды - он уж было удивился, что в городе так тихо, но это просто было неудачной местностью. На главных улицах гремела музыка, светились яркие факелы, вопреки тому, что была середина дня. Играли дети, швыряя друг в друга снежками, вокруг царил смех - сплошная радость.
Шэйран ускорил шаг - домой хотелось неимоверно. Повидать жену, родителей, да и, может быть, сестра с супругом уже прибыли, кузен с Анри, бабушка вот обещала прибыть.
Дворец уже виднелся впереди, когда в голову с силой ударило снегом - мужчина обернулся, по инерции вскидывая руку, нащупывая вслепую чужие нити - чтобы перехватить, остановить сердце или бросить на колени, - но вовремя остановился и со смехом взмахнул рукой, осыпая ребятишек потоками снега.
Дети расхохотались в ответ, реагируя на его выпад канонадой снежков.
Пора переставать содрогаться от каждого прикосновения, Ваше Величество, а то так можно переложить половину Лэвье из-за
– Рэй!
– послышался из ребяческой толпы радостный вопль, и из груды детишек вырвался шестилетний мальчишка.
– Вернулся!
Остальные сбились кучей, восторженно глядя на короля и порицая своего товарища за смелость, но Шэйран только потрепал мальчишку по чёрным кудрям, отвечая приветливой улыбкой.
– Я ж обещал, - подмигнул он брату, а после вновь повернулся к ребятишкам.
– Ну что, юноши и милые леди, лепим снеговика?
Они отозвались благоговейными смешками - мало кто из детей не слышал сказку о добром и справедливом короле, способном остановить армию врага одним только взглядом. Образ молодого мужчины с задорной улыбкой, готовящегося слепить им гиганта снежных армий, ну никак не вязался с тем грозным правителем, о котором вещали мамы.
Но снеговик и вправду удался на славу - без взрослых они вряд ли смогли бы его сделать таким высоким, а Шэйран, вместо порицать детей за мокрые рукавички и снег в волосах, помог поставить огромный снеговой шар на самую верхушку, да ещё и надеть красное ведро. И морковку наколдовал, а глаза у снеговика были - ну чисто живые, вот-вот побежит вперёд!
Дети завели хоровод вокруг своего нового произведения искусства, но Рэй потянул брата за собой.
– Пора возвращаться, - хмыкнул он.
– За ночь ничего с твоим снеговиком не станется.
– А если станется?
– недоверчиво поинтересовался он.
– Ты смотри! Я папе пожалуюсь!
– Хэй! Кто тут из нас король, я или папа?!
– Это неважно!
– мальчик упёр руки в бока, копируя сейчас, кажется, мамину позицию.
– Важно не то, что на голове, а то, что в голове!
Рэй шутливо отвесил ему подзатыльник, но мальчишка только рассмеялся в ответ - уважение к старшему брату ему было столь же свойственно, как отцу - пугаться материных возмущений.
Шэйран всегда поражался умением своих родителей растить детей. Первый никак не мог привыкнуть к короне, поэтому должен был загодя представляться пред правителями других держав или подсылать послов, мол, это не слуга, это у нас король такой чокнутый, без короны, без символов на голове, на груди и ещё боги знают где, но вы не переживайте, что молодой, на вас хватит; вторая, открестившаяся от престола, была готова спорить по какому угодно поводу; на третьего не действовал ни мамин авторитет, ни королевский, и даже сказки на ночь о страшном злом Величестве не действовали, разве только папа брался изредка за ремень, но да когда в последний раз он это делал?
– А если всё-таки снеговика разобьют? Тут на углу есть противнючие мальчишки-хулиганы!
– Слушай, Кальт, - Рэй на мгновение остановился, - ты - королевский брат. Твой отец руководит огромной армией, а мать пугает даже твоего отца. Ты серьёзно полагаешь, что мальчишки-хулиганы могут тронуть твоего снеговика?
– Ну на нём же не написано, что в Его Величестве проснулось детство, и он решил заняться детской забавой!
– тут же возмутился Кальт.
– Ты ж не можешь гарантировать, что они его и вправду не тронут! А научи магическим приёмчикам, а?