Закон обратного отсчета
Шрифт:
Джен видит, как бурлит сплав отчаяния и злости внутри пророка, но Джа тушит вулкан. Он сдерживает его молчанием все время, пока гвардейцы заполняют акты выезда и отказ от претензий в обе стороны на всякий случай, хоть протоколом и не предусмотрено. Прощаясь с Павлом первым, Джа жмет ему руку, и спешно идет к двери, поскорее вырваться отсюда, на воздух, загаженный близлежащей магистралью, под отвратительное солнце. Его разрывает изнутри желание остановиться, объяснить все человеку, который случайно попал под раздачу, и он сделал бы это, не будь рядом Джена — инквизитора, запятнанного кровью таких же невиновных, пострадавших стократ сильнее. Запятнанного по его, Джа,
Первая дверь, распахнувшись, выпускает пророка в тамбур, к массивной железной преграде на тугих пружинах. Джа жмет кнопку магнитного звонка, он откликается писком, но дверь, подавшись, вроде, вперед, освобожденная от смыкающей силы, замирает. Толкнув ее плечом, Джа неожиданно встречает отпор.
— Народ, дверь отоприте, — кричит он.
Павел выходит в тамбур, нажимает кнопку, толкает дверь. Будто подпертая снаружи валуном, она упрямо остается на месте.
— Да что за…!
Вернувшись в холл, где Старший заканчивает оформление бумаг, Павел просит Толика:
— Дай ключи от задней двери. Входную заклинило.
— А у вас вообще с лицензией все в порядке? — подозрительно щурится Денис.
— Все как надо, — огрызается Павел. Видно, насколько поперек горла ему присутствие в тире гвардейцев с их бумажками, расспросами и тем нахальством, какое цепляется к людям сразу после получения звания «уполномоченного».
Поймав связку ключей, брошенную Толиком через ресепшен, Павел кивает «идите за мной». По длинному коридору, освещенному люминесцентными лампами, идти можно только парами. Джен с Максом, не сговариваясь, разделились — один впереди, второй — замыкает группу, то и дело оборачиваясь на шорохи за спиной. Джен тоже прислушивается к стенам. Старый бетонный монолит шепчет, где-то внутри толстых стен шуршит, будто песчинки осыпаются, скользят по шершавому боку.
Повернув направо, они выходят на лестничный пролет. Здесь неожиданно много света из широкого зарешеченного окна, слева от которого вверх идут ступеньки.
— Нам сюда, — Павел показывает вглубь пролета, на небольшую деревянную дверь, перехваченную поперек огромным металлическим засовом с амбарным замком.
— Хренасе, — удивляется Джен. — Вы здесь осаду держать собирались?
— А ты думал? Это только внутренняя.
За деревянной дверью, действительно, оказалась вторая, столь же массивная и надежная, как у главного входа. И такая же неподвижная.
— Ничерта не понимаю, — Павел с упорством бронетанка толкает дверь плечом, прокручивает ключ в замке и снова толкает.
— Еще выходы из здания есть? — спрашивает Джен.
— Люк на крыше и несколько окон.
— Здесь замок на решетке, — замечает Макс, показывая на окно. — Ключи есть?
— Да, — Павел растеряно перебирает связку. — Надо только понять, какой отсюда.
— Паша, поторопись. — Джен прикладывает ухо к стене. Странный шорох, замеченный еще в коридоре становится объемней и отчетливей, будто песчинок, сыплющихся вдоль стен, становится все больше. — В здании есть еще кто-нибудь?
— На втором этаже бухгалтерия, ну и пассажиры в холле.
Похоже, теперь странный звук из глубин здания уловили и остальные.
— Это что? — спрашивает Алекс.
— Не знаю, — Джен шаркает по стенам взглядом — ни трещин, ни осыпающейся известки. — Но мне это не нравится.
— Так, парни, — вручив Джа ключи, Павел поворачивается к Максу. — Давай, ты в холл, а я наверх. Надо валить отсюда.
Они разбегаются в разные стороны, Павел — вверх по лестнице, Макс ныряет в тоннель коридора. Джа, нервничая, перебирает один за другим маленькие блестящие ключики, пробует подружить
Что ты такое? Джен роется в памяти, силится вспомнить, где и когда слышал, чувствовал нечто подобное, но разум отказывается помочь, он сам, как скрипучий древний жесткий диск сыпется, не позволяет собрать в общую картину разрозненные кластеры.
Наконец, один из ключей поворачивается, освобождая дужку замка. Распахнув кованые створки решетки, Джа выщелкивает нижний шпингалет, до верхнего не дотянуться.
— Позвольте, — отстранив Джа и опершись на его плечо, Савва ставит ногу на чугунную батарею под окном и проворно, как по ступеньке, запрыгивает на подоконник. Распахивает окно, впустив раскаленный солнцем воздух, и протягивает руку Алекс, помогает подруге запрыгнуть тем же способом.
— Осторожней! — запоздало кричит Джа, когда девчонки лихо прыгают из окна. Пусть первый этаж, но монолит — не типовой домик, его окна расположены повыше.
— Мы в норме! — доносится снаружи.
По коридору спешно шагают гвардейцы, со второго этажа тоже слышны торопливые шаги. Павел подгоняет семенящих на каблуках барышень.
— Эти тоже через окно прыгать будут? — спрашивает Старший, глядя на спускающихся по лестнице девушек в строгих юбках.
Павел пожимает плечами.
— Денис, давай на ту сторону, принимать будешь, — командует Старший. — Дамы, выходы заблокированы, эвакуироваться придется через окно. Мы вам поможем. Сумку оставьте на подоконнике, мы ее потом подадим. Туфли лучше….
Пока Старший распинается, Джа запрыгивает на подоконник и подает оттуда руку первой девушке. Она, сохраняя выправку истинной леди, привыкшей ходить на шпильках, носком туфли становится на батарею и так же легко запрыгивает на подоконник. А дальше, присев и свесив ноги наружу, изящно соскальзывает в руки Дениса. Не выпуская сумочки из рук.
— Ну или так, — бормочет Старший, провожая взглядом вторую нимфу.
Шорох в стенах переходит в скрип. В ту противную разновидность трения, которая проходится смычком по нервным окончаниям и заставляет скрежетать зубами. Джа спрыгивает вниз. Хватает под локти Савву с Алекс и тащит подальше от здания. Следом катапультируются из окна Джен и Макс. И в ту же секунду — громкий треск. Будто хрустнула, переломившись, опора, державшая на себе крышу и второй этаж грузного монолита. Грохот оглушает. Рухнувшие куски бетона поднимают столпы пыли. Острая мелочь бьет очередью в спину, сбивает с ног. Падая, Джен видит, как пророк резко дергает девчонок к груди, сталкивает их лбами, закрывая собой, пряча от каменных осколков. Чей-то крик и крепкий мат смешиваются с грохотом, тонут в пыли. Душит кашель.
Несколько секунд — и все стихает.
В ладони впились мелкие зерна. Джен на коленях. Выпрямляется, глядит через плечо на оседающее облако. Солдат рядом, припал на одно колено, заходится в кашле. Наконец, встаёт и тяжело, хромая, плетется в сторону Джа, все еще держащего девчонок. Птенчик вырывается из объятий пророка, бежит к Максу навстречу.
— Вы в порядке? — кричит Джен пророку.
— Да, норм. А где остальные?
Джен осмотрелся. Неподалеку от них стоят барышни из бухгалтерии, белые то ли от испуга, то ли от осевшей пыли. Та, что постарше, первой взяла себя в руки, звонит пожарным. В паре метров от места, где находилось окно, растерянно озирается Денис. И больше никого. От огромного монолита остался огрызок с рваными краями и балками, торчащими вверх.