Закон ученого
Шрифт:
…Виктор Савельев по прозвищу Японец сосредоточенно рубился катаной, которую вернул ему Захаров, и был сейчас по-настоящему счастлив. Ибо он жил и дрался, а что может быть прекраснее для воина? А еще его ладони сжимали рукоять меча, ощущавшегося как продолжение рук, и рядом с ним двумя короткими мечами-вакидзаси кромсала врагов его стремительно повзрослевшая дочь, поразительно похожая на свою мать. И все, чего желал Савельев, это чтобы нападавшие мутанты не закончились слишком быстро – ибо ощущение наслаждения битвой есть для истинного воина волшебный эликсир, ради которого он и живет на этом свете.
Один из мутов дотянулся
…Отцу было трудно. Одна из тварей ранила его, распоров руку, и, хотя он рубился с фантастической скоростью, вскоре его удары станут медленнее – и тогда мутанты, скорее всего, прорвут сектор, который он защищает.
Причем отец защищал не только себя и тех, кто стоял за его спиной. Он старался прикрыть и свою дочь – из-за чего и получил рану, в один из моментов слишком сильно вытянув руку в сторону.
Юки это изрядно бесило, но сделать она ничего не могла. Меч отца был длиннее, и ей своими более короткими клинками удалось лишь пару раз добить тварей, которым Виктор и так нанес фатальные ранения. Они одна за другой упали к ее ногам, трепыхаясь в агонии, и ей лишь пришлось несколько раз ударить сверху вниз, пронзая им мозги через глазницы. И то они сдохли не сразу – когда у тела две головы и два сердца, оно бывает на редкость живучим…
А потом отец споткнулся, и Юки осознала: он выдержит такой темп боя еще минуту, может, две, после чего очередная когтистая лапа дотянется до его шеи и завершит начатое…
И тогда девушка улыбнулась, растянув рот от уха до уха. Ее шея и руки начали стремительно удлиняться, сама же она при этом рухнула на колени, прямо на еще теплые трупы только что убитых мутантов.
И началась трансформация!
Плоть мертвых мутов начала стремительно перетекать в тело девушки. Множество длинных красных нитей протянулись от трупов вверх, разорвали одежду Юки во многих местах, проникли под нее…
Процесс шел невообразимо быстро, и за несколько секунд от мертвых тел остались лишь чистые скелеты. А на том месте, где только что стояла красивая юная девушка, теперь неистово рубилось с мутантами чудовище с телом льва, из которого вырастали гибкие змееподобные руки, сжимающие мечи. От Юки неизмененной осталась лишь голова на неестественно длинной шее… Хотя человеческой ее тоже непросто было назвать из-за широченной клыкастой пасти, которой она быстро и ловко рвала мутантов – полутораметровая шея это вполне позволяла…
…Фыф, повинуясь приказу Кречетова, взял за руки Рут и Арину – и закрыл единственный глаз. Он прекрасно понимал, что отряду не удастся остановить волну мутантов простой рубкой – твари прибывали и прибывали. Аномалия выплескивала их из себя, порождая
Фыф видел, как трупы зарубленных мутов постепенно растворяются, превращаются в вонючие, грязные лужи, которые земля впитывает, словно губка. А закрыв глаз, еще и понял – это все просто круговорот плоти. Отряд может драться тут хоть вечность, а аномалия будет вечно создавать новых живых тварей из растворенной плоти погибших…
И остановить этот круговорот можно было только одним способом.
Фыф сосредоточился, мысленным взором окидывая Чистогаловку, напряг все свои ментальные силы – и увидел то, что было скрыто глубоко под землей…
До аварии в крупном селе располагались два предприятия – совхоз «Комсомолец Полесья», о чем свидетельствовала выцветшая вывеска над полуразрушенным зданием правления, и консервный завод, который в селе, пусть даже крупном, выглядел довольно странно. Совхоз поставлял не настолько много мяса, чтобы ради его продукции строить в Чистогаловке довольно громоздкий завод из кирпича, больше похожий на крепость с узкими бойницами.
Однако завод был построен и даже функционировал, работая на одну десятую своей реальной производительности. Хотя правление совхоза это мало волновало, так как был получен строжайший приказ сверху: в дела завода не лезть. И уж тем более не интересоваться, почему при его постройке был вырыт столь глубокий котлован, который охраняла пригнанная в Чистогаловку целая рота сотрудников КГБ, не подпуская местных жителей к высокому забору, которым было огорожено место стройки.
Потом, после окончания строительства, ограждение не сняли. Даже наоборот – усилили, укрепив забор и пустив поверху колючую проволоку. В принципе, в СССР практически все заводы охранялись подобным образом, так что местные не особенно удивились даже тому, что по углам ограждения строители возвели четыре наблюдательные вышки. В Советском Союзе таким вещам удивляться было не принято – сказали сверху не лезть к заводу, значит, и нечего там делать.
А все потому, что под кирпичным зданием, построенным исключительно в целях маскировки, находилась лаборатория, подключенная к общей сети колоссального подземного научно-исследовательского комплекса, расположенного на территории, которую позже назовут Чернобыльской Зоной. И занималась эта лаборатория исследованием возможности проникновения в соседние вселенные Розы Миров – в то время в теории уже научно доказанной, но на практике подобный переход пока еще осуществлен не был.
Когда же коллектив лаборатории подошел вплотную к прорыву ткани междумирья и даже построил действующую модель устройства, способного осуществить такой прорыв, произошла Чернобыльская авария. Радиационный след небывалой силы накрыл Чистогаловку – и из-за переизбытка внешней энергии устройство сработало неконтролируемо.
Причем, на фоне мощнейшего ионизирующего излучения, еще и нештатно.
С неожиданным для всех результатом…
Разорванная в клочья ткань междумирья мгновенно изменила всех сотрудников лаборатории.
Их тела притянулись друг к другу, словно были магнитами, слились воедино и образовали жуткую мешанину из частей человеческих тел. Во все стороны из этой пульсирующей массы торчали руки, ноги, головы…
И, что самое интересное, получившийся организм, ужасный с виду, оказался вполне жизнеспособным!