Законы Беззакония
Шрифт:
— Буду ждать.
— О, и кстати, у меня к вам тоже предложение.
— Какое?
— Когда всё это закончится, присоединяйтесь к нам.
*****
Понедельник, 13:30, Вишнёвая улица.
— Антон, хватай правого, со шрамом на лбу, он совсем без сил! Миша, обходи сзади! Афанасий, схвати того, что с битой!
Командовал я мужиками, пока уклонялся от атак здорового бугая, каждый удар которого рассекал воздух,
Утомлённый тяжёлой схваткой, я обессиленный лёжа на асфальте, огляделся. Все наши на ногах, лишь с незначительными ранениями: у Афанасия порез на щеке, у Миши багровый кроводтек под глазом и сбитые костяшки, у Антона всё лицо в крови, но, похоже, не его собственной — уж слишком спокойно он восседал на поверженном враге.
—Надоели, уже в третий раз за сегодня. Буркнул Антон, совсем не выглядевший уставшим.
—Вот вот! Согласился Афанасий. Всю машину кровью заляпали, ублюдки!
—Ну что уж поделаешь, кстати ты Ниву надеюсь недалеко припарковал? Вопрошал я, встав на ноги и отряхнувшись.
—Куда уж там! За соседним домом стоит.
—Пригоняй.
—Ладно. Согласился Афанасий медленным шагом направившись за ней.
—Слушай, Артём, я конечно всё понимаю но куда нам их вообще пихать, на складе уже места нет. Вопрошал Антон.
—А как же погреб? Отвечал я вопросом на вопрос.
—Ха, точно! Пусть угостятся вином, если конечно сумеют. Насмехался он.
—Сигареты будут? Поинтересовался я окинув взглядом Антона с Мишей.
—А как же не быть. Отвечал второй. И пошурша в карманах, достал пачку кубинских "Cohiba". А потом чуть подумав добавил правда это не совсем сигареты, они без фильтра.
—Миша, ты думаешь я впервые вижу сигариллы? Усмехнувшись спросил я.
Эх если бы он знал что я курил кубинский табак ещё за кучу лет до рождения его деда, думаю знатно бы удивился. Впрочем какое сейчас это имеет значение? Достав газовую зажигалку я прикурил сигариллы себе, и двум товарищам, затяжка и в во рту повис тербкий аромат табака, и расплылся легкий вкус рома. Хорошо! Наконец-то есть время перевести дух; драки и заботы вконец изнурили, а последние три дня я и вовсе едва ли спал, лишь на короткое время забредая в гости к ближайшему из наших. Тело утяжелялось непривычно, а мозг временами отключался.
— Антон, сзади, — произнес я безразлично, заметив, как один из поверженных врагов тянется к его ногам. Антон отреагировал проще простого — придавил его руку ботинком и сбросил раскаленный пепел на голову.
—Лихо! Дивился Михаил.
—Да, фигня. Отозвался Антон, махнув рукой, а затем призадумавшись добавил. Знаешь, ты меня удивил, мне казалось что тебя все время придётся страховать, а ты за сегодня уже троих уработал. Где учился драться?
—Нигде, да и драться то я не умею, что ты , что Артём, что
— Захарович? — переспросил Антон, посмотрев на меня с вопросом.
— Тоже впервые слышу его отчество, но удивительно, что ты не знал. Ответил я, предоопредилив вопрос.
— Откуда бы мне знать? — ответил он, пожимая плечами. — В Нигерии не было никаких отчеств.
— А командный состав как вас называл?
— Как-как, благим матом, — ухмыльнулся Антон. Так что-то меня занесло, пацан ответь уже где учился?
—Нигде, просто когда я вижу все эти противные рожи, перед лицом всплывает Тимофей, и мной овладевает что неизвестное... Что-то яростное, что-то что не является мной.
—Ха-ха-ха. Антон рассмеялся странной, безумной улыбкой, прикрыв лицо руками. Парень, это и есть ты, твоя истинная натура! Ей плевать на мнение общества, законы, правила — у неё только одна цель: разрушение.
—Не совсем так, это не твоя истинная натура, а твоя тень. — Возразил я Антону, ведь знал эту часть себя лучше, чем кто-либо.
—Тень? И что составляет эту тень?
—Как следует из названия, это всё, что ты отвергаешь в себе, что никогда не хотел бы выпускать наружу.
—Как с ней справиться?
—С ней не надо бороться, её нужно принять, — ответил я, улыбаясь дружелюбно.
—Мудро, — откликнулся Михаил.
—Совсем нет, — Антон не согласился.
—Докажи, — парировал я.
—Парнишка, хочешь убить Тимофея?
—Да, — ответил он, и его глаза зажглись яростью.
—Больше, чем что-либо другое?
—Да.
—Даже если это разрушит твою жизнь?
—Да.
—Даже если это приведёт тебя в тюрьму?
—Да.
—Видишь, Артём, когда эта сторона личности наиболее сильна в человеке, как в случае с Мишей, она истинна.
*****
Десять часов вечера. Обветшалая кухня Глеба окутана мягким светом, а воздух напоен ароматом горячего пакетированного чая. Мы сидим за старым столом — я, Глеб и Юра.
—И что ты планируешь делать дальше? — вопрошал Глеб, всё ещё не успевший принять душ. Его футболка была больше похожа на изорванную тряпку, чем на предмет одежды, а рука, держащая кружку, была покрыта синяками и порезами.
—Контратаковать, нельзя больше позволять Петру делать что вздумается, — произнёс я, не сдерживая ярости.
—Это-то понятно, но как именно? Юра неоднократно следил за ним и выяснил, что он не останавливается в безлюдных местах ни на мгновение, даже домой ездит в сопровождении трех, а иногда и четырех человек.
—Да не простых головорезов, а работников охранного агентства "Армада", набранного из высококлассных специалистов с элитными навыками. Знаю, знаю, все отчёты перечитывал по несколько раз, — изрёк я, бросив взгляд на Юру, явно удовлетворённого, что я ознакомился с его трудами.
—И что тогда? Мы ведь не будем брать их штурмом…? — опасливо вопрошал Глеб, судя по всему, беспокоившийся, что вместе с нормальным сном я утратил рассудок и решил организовать бойню в Москве… В обители канцлера… У всех на виду…