Законы Беззакония
Шрифт:
— Мама, это всё твоя вина, была бы ты жива…! Я бы эту гадость! Да я бы к ней никогда не прикоснулся… — сказал он вслух, тихо, но с таким стойким отчаянием в голосе. На лице невольно выступили слёзы, неконтролируемые, приведшие даже самого Кирилла в шок, ведь он не плакал даже на маминых похоронах, просто не мог. Встав из ванной, он выплеснул воду, которая обильно расплескалась, попав даже на пепельницу. Подойдя к зеркалу, окутанному паром, он провёл по нему руками, оставляя разводы. В зеркале почудился отец, он улыбался, а в ухе послышалось: «Я горжусь тобой,
Стало легче, будто Кирилл наконец сумел отпустить родителей, слёзы сменила улыбка, лучезарная, настолько ослепительная, что казалось, будто ему под силу всё.
— Как же хорошо! — произнёс он, потянув руки вверх.
Глава 15
— Здравствуйте, Роман! — произнёс я, наконец, завидев директора "Лайнера".
— И вам не хворать, — отозвался, как всегда угрюмый, Роман, приближаясь ко мне под аккомпанемент монотонного бурчания каскада водопадов. — Я был прав, когда предположил, что вы с лёгкостью найдёте это место, — добавил он, протянув мне руку.
— Мне повезло, что вы решили сильно не мудрить, а просто написали координаты наоборот, однако ваш способ доставки приглашения действительно был крайне необычен, — произнёс я, отвечая на рукопожатие.
— Уж простите, профессиональная деформация, — буркнул директор. — Кстати, как вы определили дату и время, я ведь не упоминал о них?
— Тут уж без мистики, — произнёс я, пожав плечами. — Зашёл на сайт торгового центра, ознакомился с вашим расписанием, прикинул, сколько времени уйдёт на дорогу, заложил ещё минут двадцать на пробки и двинулся в путь.
— А день?
— Без понятия, просто интуиция мне подсказала, что сегодня, а, как вы понимаете, с моим образом жизни не доверять внутренним ощущениям глупо.
— Как и чрезмерно на них опираться, — произнёс Роман, не желая со мной соглашаться.
— Пусть так, но вы ведь пригласили меня не для обсуждения абстрактных вещей?
— Ваша правда, — отозвался директор. — Что вы планируете делать в будущем? — спросил он с предельной серьёзностью.
— Делать? Знаете, довольно размытый вопрос. Если в общем, то хочу прожить эту жизнь без сожалений, каждый день отдаваясь ей полностью.
— Звучит красиво, — произнёс Роман, и в его обычно мёртвых глазах проскочила искорка ободрения. — А если в частности? — вопрошал он, выждав пару секунд.
— Хочу построить империю, огромную, всеобъемлющую, собрать всех, кто устал жить сам по себе, всех, кто привык каждый день рисковать шкурой, всех, в чьих глазах пропал свет, всех, в чьём сердце зиждется лишь выжженное поле, и вместе с ними ворваться в высшие эшелоны власти, стать настолько сильными, чтобы всем этим ублюдкам пришлось с нами считаться.
— Ого! Прямо-таки диктатура пролетариата, — изумился Роман.
— Не совсем, — буркнул я. — Мой ответ вас удовлетворил?
— Скорее озадачил, думаю, мне следует подумать о ваших словах на досуге. Однако есть кое-что, о чём стоит подумать и вам.
— Я весь во внимании.
— Артём, вам ведь известно о том,
Вопрос Роман, естественно, задал больше для развития мысли, чем для проверки моих знаний, поэтому я кивнул головой, давая ему знак, что он может продолжать.
— А вам известно, чем именно занимается Пётр?
— Официально он является учредителем информационного агентства "Слава", крупным инвестором в компании, занимающиеся информационными технологиями, владеет коммерческой недвижимостью, и ещё имеет сеть продуктовых магазинов по Москве.
— А неофициально?
— А неофициально хрен его знает! Сколько пытался на него накопать, ничего не нашёл, кроме какого-то арбитражного дела по финансовым махинациям, но и то Пётр выиграл.
Выслушав меня, Роман кивнул, видимо, подтверждая, что я перечислил все виды деятельности Петра, и достал из кармана незамысловатый пакетик с белым содержимым, явно далёким от муки.
— Знаешь, что это? — вопрошал он.
— Дрянь, — не секунды не размышляя, отозвался я.
— Верно, и эту дрянь активно пихают в "Гурии", угадай с трёх раз, кто курирует продажи?
— Пётр?
— Верно, и прибыль со всего этого дела забирает себе, а его поверенные её распространяют. Зовут они её "Чёрной Лилией", все местные наркоманы в восторге, напоминающем экстаз, уже плотно облюбовали "Гурию".
— Тимофей знает? — вопрошал я.
— Не только знает, но ещё и употребляет, первым делом Пётр подсадил его.
— Зачем?
— А ты подумай.
— Хочет отжать клуб? — выпалил я первое, что пришло в голову.
— Может быть, кто знает этого стервятника, но странно, что Пётр не опасается Вадима Григорьевича.
— Есть ли вероятность, что он просто не знает о его существовании?
— Есть, но правда околонулевая.
— Я вас услышал, Роман. Знаете, вы поделились со мной ценной информацией, и именно поэтому я хотел бы спросить, в чём ваша цель? Хотите отомстить Тимофею?
— О, ты уже прознал про то, что он сделал с моим сыном? Ну, в таком случае, отрицать будет глупо, я хочу увидеть смерть Тимофея! Но, в отличие от Бори, я считаю, что это не решит проблему, ведь истинной проблемой является Вадим Григорьевич, сколько таких отцов, как я, он лишил детей, сколько женщин сделал вдовами, сотни, а может, уже и тысячи, лично и косвенно. И это число продолжит расти, именно поэтому, Артём, я хочу предоставить тебе выбор.
— Какой?
— Эта папка, в ней содержится информация с уликами о преступлениях Казимира Аркадьевича, от мелких финансовых, до серьёзных, вплоть до преднамеренных убийств.
— Вы надеетесь, что я ей воспользуюсь?
— Верно, но всё зависит от вас, Артём! Казимир лишь одна из сотен пешек Вадима, но если вы уберёте её с доски, то станете его заклятым врагом.
— И тогда начнётся война… — произнёс я, тяжело вздохнув.
— Верно.
— Спасибо за папку, Роман Дмитриевич, я приму решение в течение нескольких дней, уведомлю вас первым.