Законы Беззакония

Оратор

— А вот и нет, пусть среднее специальное, но образование у меня все же было, дело в другом… Мы с братом, то есть с отцом Андрея, вместе служили в одной части, — начал он шёпотом. — Я был старшим лейтенантом, а он сержантом, поскольку в армию попал недавно, да и в армию он пошёл лишь потому, что с работы на гражданке попёрли. В общем, не ожидал Захар, что война начнётся, а делать что, соскочить нельзя, вот он и поехал, ну как поехал, полетел, — поправил сам себя Владимир.

— Не шибко важно, давай к сути.

— Дезертировал, да ещё

и с оружием, да ещё и парней двух за собой повёл. Представляешь, война в самом разгаре, а заместитель командира взвода убегает, растворяясь невесть где!

— Представляю, наверное, штаб был в ярости.

— Не то слово! — воскликнул Володя, до этого говоривший шепотом.

— Нашли?

— Нашли, состряпали по-быстрому военно-полевой суд, и пустили в газеты новости о ходе дела…

Жёстко! Читать и слышать везде про дезертирство отца, про то, какой он трус и предатель, должно быть, вызывало мерзопакостные чувства у несчастного Андрюхи.

— А к тебе то это как относится?

— Как, как… — тяжело вздохнул Владимир. — Был у меня недруг один среди офицерского состава, Генерал-майор, как услышал о брате, повлиял на кого-то в штабе, быстренько состряпали ещё один суд, по результатам которого было признано, что брата я подговорил… И письма нашлись у них электронные, и свидетели.

— Разжаловали?

— Разжаловали до рядового и в семьдесят второй полк отправили. Видно, надеялись, что я там и сдохну, шиш им!

— А как ты так этого генерала разозлил?

— Обыкновенно, крал он паксуда со склада, и пихал оружие в соседний Нигер, я прознал, доложил…

— А доклад под сукно, верно?

— Верно.

— А какое наказание суд принял относительно твоего брата?

— Тюремное заключение, десять лет…

— Это многое объясняет, но почему парень тогда до этого вел себя тихо, а в тот день и на амбразуру попёр, и с Антоном сцепился?

— Я расскажу, только пообещай никому не рассказывать, а то племянник разозлится, — произнёс Володя, вновь перейдя на шёпот.

Странно? То есть про брата-дезертира он мне рассказал без утайки, а тут нечто ещё более конфиденциальное. Ладно, послушаем.

— Обещаю. Честно зарёкся я.

— Андрею одна девочка в университете нравится, Варенька. Он с ней ещё в школе в параллельных классах учился, ещё с тех пор нравится. Он ей в пятницу признался.

— Отказала? — также тихо, соблюдая атмосферу таинственности, вопрошал я. Что ж, никогда не думал, что буду шептаться о делах любовных с Владимиром, да что поделать, чего не сделаешь ради дела.

— Не просто отказала, обозвала нищебродом и…

— И трусом, верно?

— Да, — едва слышно буркнул Владимир. — Эта история про его отца по всей школе гуляла.

Тяжелая ситуация. Мысленно заключил я. Андрей угнетаемый клеймом отца, старался не отсвечивать, однако бывшая любовь филигранно прошлась

по психологической травме, и парень слетел с катушек, теперь отчайно пытаясь доказать себе и миру что чего-то стоит. Понимаю, ведь помню как вчера сицилийские трущобы, время когда я мог голодать неделями, время когда люди показывали на меня пальцем с возгласом "sporco randagio". Mama mia! Холод окутал моё тело, а в сознании сделалось тоскливо. Теперь то всё понято, раз Андрей хочет этого, дам ему шанс. Сделаю с ним тоже самое что сделал со мной старик Del Piero.

Глава 14

Пётр Андреевич

— Что это за херня? Истерично завопил Тимофей. — Ты уверял меня, что это всего лишь тараканы, и ты легко с ними расправишься, а теперь… Его глаза были полны страха и необузданной, нелепой ярости.

— Что теперь? Ничего страшного не случилось. Произнёс мужчина искренне удивляясь тупости мальца.

Ведь нанятый им сброд не имел никакого доступа к важной информации, а деньги Пётр пообещал уплатить лишь после дела, потери ресурсов нулевые. Однако «74 округ» потрясло; глупцы полагают, что война — это о том, кто кого быстрее убьёт и искалечит, но это вздор! Война — о том, кто кого сломает психологически. И именно поэтому постоянное давление — лучший способ её ведения.

— А если отец прознает? Вопрошал Тимофей изменившись в лице его тело начало трясти.

— Каким образом? У него сейчас крупная сделка в Америке на миллиарды долларов, ты действительно думаешь что он её свернет, и приедет в Россию... В Москву... Чтобы выпороть непутёвого сына? Отвечал он вопросом на вопрос.

— Эм, ну-у, вряд ли. Доперло наконец до Тимофея.

— Вот и я о том же! Расслабься Тимоха. Произнёс Пётр положив руку на его плечо и протянув бокал крепкого шотландского скотча. Выпей, потуси, а с делами я как-нибудь управлюсь.

— Спасибо Петруха. Отозвался он и осущил содержимое бокала залпом. Хорошо! Процедил Тимофей удовлетворенно.

— Кстати по поводу Вадима Григорьевича, ты не в курсе в каком он сейчас штате?

— Вроде в Южной Каролине? А что? Спрашивал Тимофей немного удивившись.

— Да ничего просто в Южной Каролине двести десять аэропортов и не один из них не имеет прямого рейса до Москвы.

— А-а, вот зачем спрашивал, ну ты тип! Ещё и число аэропортов наизусть знаешь! Восхищался Тимофей.

Чем больше Пётр его узнавал тем больше поражался его идиотизму, число аэродромов было названо случайно, а по поводу прямых рейсов он был даже не уверен, но Тимофей возьмёт и примет это на веру.

— Ладно, что мы все о делах да о делах так и перетрудиться можно. Произнёс он вальяжно откинувшись на диван. Ты лучше скажи как тебе та вчерашняя блондинка, пришлась по вкусу?

— Сам знаешь, — пробурчал Тимофей. — В самый раз! — добавил он, облизнув губы и устремив взгляд в пустой бокал.