Законы подлости
Шрифт:
Взгляд де Фоссе переместился на мои приоткрытые губы. Я тут же сжала их и кинула быстрый взгляд по сторонам. Все за столиком внимательно слушали Фольцимера, одобрительно кивая. Марк Астер так, вообще, сиял, словно профессор пел дифирамбы именно в его честь. Так почем же я не слышала ни единого слова Фольцимера? Его голос лишь эхом раздавался в голове. Пустым, ничего не значащим эхом.
– Знаете, надо делать хотя бы видимость того, что вам интересно, - низкий голос раздался над самым ухом,
Я вскинула голову, оторвавшись от созерцания тарелки. Господин де Фоссе уже отвернулся и внимал профессору Фольцимеру, словно только что ничего и не говорил. Мой взгляд тоже сфокусировался на сцене, но видя все то же, что и другие гости банкета, я не видела ничего.
Громкие аплодисменты и поклон профессора Фольцимера возвестили меня о том, что Осенняя конференция Королевского ботанического общества была официально открыта. Вместе с этим я чувствовала, как одна небольшая проблемка медленно превращалась в увесистый ком неприятностей.
Мне думалось, что я уже достаточно развлекла главу Тайного сыска за наши предыдущие встречи. По-хорошему, мне бы быстренько уничтожиться и не мозолить глаза господину де Фоссе своим присутствием.
Но разве хоть одна история в моей жизни начиналась «по-хорошему»?
Как только Фольцимер спустился со сцены, его сразу же окружили несколько журналистов. На место профессора поднялся один из меценатов с длинной и возвещающей о его глубоких чувствах к науке речью. Его гости уже слушали вполуха. Некоторые и вовсе потянулись к фуршетному столу за закусками. Тенью по залу кружили подавальщики, подливая в пустые бокалы вино.
– Госпожа Ладье, а расскажите мне поподробнее, чему конкретно посвящены ваши научные изыскания?
Вода грозила войти не туда, куда надо.
– Я занимаюсь структурными преобразованиями магических растений.
– И это значит?..
– де Фоссе провернул голову в мою сторону, проигнорировав собирающегося что-то сказать ему профессора де Грино, и с интересом взглянул на меня.
Нет, правда что ли с интересом? Его лицо выражало любопытство, не было и тени насмешки. Ни намека на наши прошлые, мягко говоря, неудачные встречи.
– Меняю свойства того или иного растения, добавляю их или заменяю. Воспроизвожу характеристики какого-либо цветка в другом. Это, если кратко.
– Сколько у вас талантов…
Я подняла глаза на де Фоссе. Тот в свою очередь задумчиво рассматривал мой бокал воды.
Зачем он это сказал? И что имел в виду?
– Больших талантов для подобной работы вовсе не требуется, только определенные знания.
– Да?
В его вопросе было столько непонятной мне двусмысленности, что оставалось лишь гадать, о каких таких талантах говорил
– Вы не пьете вино?
Вместо ответа я красноречиво посмотрела на его собственный бокал, наполненной водой. Он усмехнулся и пояснил:
– Я на службе.
– Но вы приглашены в качестве гостя на банкет. Почечного гостя.
– Вот именно. Пьяный глава Тайного сыска - хороший заголовок для статьи в Хронике? Или лучше так - глава Тайного сыска устроил дебош и заснул в фонтане.
Неужели глава Тайного сыска шутит? Пожалуй, это был мой заголовок. Я не сдержала веселой улыбки и покачала головой.
– Не волнуйтесь, господин дн Фоссе, у нас нет фонтанов.
Мои слова заставили его засмеяться. У него оказался очень приятный смех. И сильно привлекающий внимание. Все за столиком повернули голову в нашу сторону. Профессор де Грино даже поддался корпусом вперед, ожидая, когда же и ему расскажут презабавнейшую шутку.
Господин де Фоссе не обратил никакого внимания на второго своего соседа. Он только наклонился ко мне чуть ближе и тихо спросил:
– Если вино вас не интересует, может, тогда чая?
Его зеленые глаза в тот момент сказали мне больше, чем любые слова. Он все прекрасно помнит, и он узнал меня. Хотя что это я - еще бы не узнал! Такое разве забудешь?!
Я сглотнула и застыла, рассматривая искорки в его глазах. Зеленые всполохи магии вокруг зрачков пугали и завораживали одновременно. Разве прилично сидеть так близко на подобном вечере? Но отстраниться или отвести взгляд сейчас - значило, проиграть. Во что? И что именно? Я не знаю. Просто чувствовала это всем своим существом.
Первым разорвал наш зрительный контакт именно де Фоссе, он обратился к одному из подавальщиков за нашими спинами:
– Можно нам чай?
– Чай, господин?..
– молодой человек был явно сбит с толку. Что сказать, я его прекрасно понимала.
– Да, черный чай.
– Погорячее, - добавила, и только потом задалась вопросом, зачем я вообще пошла на поводу и полезла в эту странную игру, затеянную неясно, для чего.
– Точно погорячее?
– уточнил де Фоссе, снова поворачиваясь ко мне.
– Я люблю горячий чай.
– Что ж, похоже, мне повезло.
Я никак не прокомментировала эту шпильку, в голове крутилась лишь одна мысль - а ведь выпить чая я бы, действительно, не отказалась.
Я сидела и чувствовала себя, как готовая вот-вот взорваться пороховая бочка. И моим огнивом был господин де Фоссе. Что он сделает? Что скажет?
Однако он превзошел все мои самые смелые ожидания, повернувшись к профессору де Грино, и, завладев вниманием того, спросил:
– Профессор, как вы относитесь к прелюбодеянию?