Законы подлости

Руд Дарья

– Думаю, мы оставим вас наедине, - кивнул Себастьян, беря Клару под руку.

– Господин де Фоссе, не ожидал вас увидеть.

Прежде чем Себастьян скрылся за дверью кухни, уводя за собой Клару, почти свернувшую себе шею от любопытства, он заметил:

– Профессор Фольцимер, поверьте, взаимно, но скоро мы будем довольно часто видеться.

Мужчины как-то слишком понимающе переглянулись, а когда Себастьян скрылся из вида, профессор несмело мне улыбнулся и с волнением заговорил:

– Селина, раз

ты все знаешь. Можно ведь называть тебя по имени? Тебе Розмари рассказала о…?

– О том, что вы мой отец?
– резко спросила, Фольцимер даже вздрогнул.
– Нет, представьте себе, ни один из вас не удосужился поведать мне об этом.

– Вот как. Прости меня, Селина.

– За что вы сейчас извиняетесь? За то, что не сказали правды? За то, что не появлялись в моей жизни двадцать пять лет? За что же именно, профессор?

– Я не… Селина, давай куда-нибудь сядем и поговорим. Мне столько хочется сказать, да и узнать о тебе побольше… - Фольцимер огляделся в поиске, куда же он мог пристроить пальто, которое так и держал в руках.

Всматриваясь в давно знакомое лицо профессора, я силилась понять, неужели этот человек действительно был моим отцом? И та история, которую он рассказал мне про своего друга и маму - все это про него? Все это правда, а не приснилось мне? И надо было как-то принимать данную правду.

– Хорошо, я… - начала, готовясь к неизбежному разговору, как в доме раздался крик, даже скорее визг, не то горестный, не то радостный.

Затем над головой послышались нетерпеливые быстрые шаги. Мы с профессором дружно задрали головы. В отличие от меня, знающей, что это проснулась дорогая мама, Фольцимер был явно в замешательстве, хотя куда уж больше - не знаю.

Когда шаги приблизились к лестнице и показались кремовые пушисте тапочки, а затем и подол длинного шелкового халата, я предупредила:

– Мама.

Профессор кивнул и проговорил, почти одновременно со мной:

– Розмари.

– Что же это такое происходит, почему я должна? Да как он смеет… - бормотала она громким шепотом и вдруг замерла на середине лестницы, увидев меня и профессора в холле.

– Что?
– громко спросила, снова переходя на визг.
– Сели? Ольберг? Что вы тут?

Мама попыталась взять себя в руки и спросила снова:

– Что тут происходит?

Я заметила, что она мнет страницы Хроники. Что ж, ее поведение стало понятным. О готовящейся помолвке она не знала.

– Розмари, я все объясню, вышло недораз…

– Профессор Фольцимер, какая я вам Розмари?
– вознегодовала мама, кидая на меня взгляд, словно минуту назад сама же не назвала его по имени. Конспиратор из нее был плоховатым.

– Она все знает.

Мама вздрогнула и медленно спустилась по лестнице под нашими молчаливыми взглядами.

– Ты не должен был, пока я… - с упреком начала мама, сильнее сминая газету.

– Он мне ничего не говорил, - возразила, гневно сверкая глазами, - ты сказала.

– Как я?

– Я слышала ваш ночной разговор

с Кларой.

– Но… - мама стушевалась, прикусила нижнюю губу, поворачивая голову к Фольцимреу, словно искала у него совета, как быть.

– Я решила оставить разговор до утра, - ответила абсолютно честно, упустив некоторые детали своего ночного путешествия, - а тут профессор Фольцимер решил заглянуть к нам в гости, - последние слова прозвучали слишком издевательски, так, что мужчине в пору было и оскорбиться.

– Думаю, это даже к лучшему. Нам надо поговорить, - голос профессора звучал уже более уверенно.

– О да, поговорить нам надо, - согласилась мама.

– Так вам или все же «нам»?
– иронически переспросила, следя, как мама и Фольцимер играют в гляделки.

– Разумеется, нам.

– Знаете, профессор, думаю, сначала стоит поговорить именно вам, - не согласилась, добавив из чистого упрямства: - чтоб показания не путались.

Сказав это, я направилась к двери кухни, а когда резко отворила ее, увидела перед собой Клару и Себастьяна. Не оставалось никаких сомнений, что секундой назад Клара прижимала ухо к двери. Сейчас она странно улыбалась, а в руках Себастьяна я увидела кусок вишневого пирога. Замечательно, глава Тайного сыска прекрасно ужился на нашей кухни.

Пару секунд мы лупили друг на друга глаза, прежде чем они дали мне пройти и закрыть дверь, оставив маму и Фольцимера наедине. Скажу честно, некоторая передышка нужна была и мне самой.

– Селина, милая, ты… - начала Клара, шагая за мной к столу у окна.

Де Фоссе так и остался на своем месте.

– Не надо, Клара. Скажи, ты давно знаешь?

– Ох, Сели… Розмари рассказала, когда вы случайно встретились в книжном, ей надо было перед кем-то облегчить душу, - устало вздохнула Клара.

– Интересно, почему она сразу не захотела облегчить душу передо мной?

– Не так-то это просто…

– Да неужели?

– Может, выпьем пока чая?
– вклинился Себастьян, заставив нас посмотреть на него, как на сумасшедшего.

Глава Тайного сыска усмехнулся и пожал плечами:

– А что такого?

В домашней одежде, с небрежным хвостиком на затылке, с пирогом в руке - такого господина де Фоссе явно видели немногие, если, вообще, кто-то ранее мог лицезреть подобную картину.

Клара подскочила к чайнику, видимо, не смея перечить важному гостю, но тут в дверь раздался новый стук, весьма требовательный. Почему-то Клара сразу посмотрена на меня.

– Что? Я больше никого не жду, - откровенно говоря, я и профессора совсем не ждала.

Но открывать дверь пошла именно я, потому что мама, скорее всего, увела Фольцимера в гостиную и ей совсем не было дела до каких-то там стуков. Себастьян вышел из кухни за мной.

На пороге стоял Огюст де Грог, платок на его шеи был совсем скособочен, а в левой руке он сжимал Авьенскую Хронику. Вот вам и доброе утро.