Залечь на дно на Солстхейме
Шрифт:
— Корир, ты там в порядке?
Заданный неловким тоном вопрос ещё больше злил ярла.
— За последние сутки с небольшим я обманом убил немёртвого имперского генерала, который жил двести с лишнем лет назад. Меня втянули в разборки между Великими Домами. Я изменил своей жене с двумя данмерками. Сразу с двумя данмерками. И затем собственноручно убил одну из них.
— Да. Прости. Глупый был вопрос, — тут же осёкся волшебник. — Ты… выговорись, если тебе надо.
Отчего-то разговаривать с Онмундом совсем не хотелось, совсем не хотелось изливать ему душу, несмотря на пережитые вместе приключения для Корира он всё так же был… не настолько близок для такого? Правитель Винтерхолда поймал себя на мысли, что на какие-то определённые
— Давай… просто помолчим, хорошо?
Распалённый победой капитан Велет чуть ли не вприпрыжку выскочил из крепости, радостно похлопал нордов по плечу, поздравлял.
— Эй, а ты чего грустный? Уверен, Адрил вас без награды не оставит — я бы сказал, без щедрой награды не оставит! Давайте, езжайте в Воронью Скалу, празднуйте победу, выпейте за нас там как следует!
— Езжайте? — спросил маг.
Только сейчас норды заметили неподалёку от входа странную ящерицу с какой-то непропорционально большой головой и короткими передними лапками.
— Гуара, что ли, не видели? Славные животные, выносливые. Возьмите его, в Храм вернёте, или на ферму какую. Ездить на них не сложнее, чем на лошади — но они куда лучше них, по крайней мере, от нашего пепла не дохнут. Не силт-страйдер, конечно — но тоже ничего. Эх, жаль, Дымка уже далеко от лагеря не отходит, старая совсем стала.
В голосе тёмного эльфа слышалась некая грусть, тоска по прежней жизни, будто он помнил, как всё было тогда, до Кризиса Обливиона и Красного Года, когда Империя Септимов была в своём расцвете.
— Силт-страйдеры? — на лице Онмунда снова вспыхнуло удивление. О гуарах и силт-страйдерах он только от Брелины слышал, да и та знала об этих существах лишь по рассказам родных.
— Да. До Красного Года они лучшими перевозчиками в Морровинде были. Эх, старые добрые времена, — вздохнул капитан. — АЛЬМСИВИ, шумиха вокруг пророчества о Нереварине… и вокруг самого Нереварина, да и эти желтомордые н’вахи не такими напыщенными были, как сейчас, по крайней мере, с ними хоть договориться о чём-то можно было. А Морровинд… он был прекрасен, что бы там ни говорили.
Данмер ненадолго замолчал, но затем будто бы отряхнулся от нахлынувших воспоминаний (или рассказов своих предков?) и даже как-то презрительно к самому себе откашлялся.
— Простите. Что-то меня на какую-то поэтическую дребедень попёрло. В общем, возвращайтесь в Воронью Скалу и отдыхайте. Вы это заслужили. И, Онмунд — тебе моё отдельное «спасибо».
— Да не за что, капитан, — скромно ответил юноша.
Волшебник потянул за собой знатного сородича, взобрался на спину гуару, дождался, пока ярл примостится позади и пустил существо в галоп. Бег гуара слишком отличался от лошадиного, требовалось как-то по-другому держать равновесие, ощущения были немного другими — но ящер прекрасно преодолевал пепельные пустоши Солстхейма, и к вечеру норды уже прибыли в Воронью Скалу. Всю дорогу Онмунда сверлила странная мысль: если старейшина Отрелот знал о том, кого «приютил» на ночь в своём Храме, то почему не позвал стражу сразу? Сам же сказал, что не хочет становления в городе власти остатков Хлаалу. Может, врёт? Зачем тогда он помог, зачем дал подсказку, где искать? Его ученик? Да, он очень неприятный тип, это по одному взгляду ясно, но разве это повод подозревать его в предательстве? Возможно ли, что женщины оказались достаточно ловкими и хитрыми, чтобы украсть храмовую одежду, пару кинжалов и даже гуара из чьего-то стойла угнать?
— Корир, да прекращай уже, — посоветовал юноша. — Ты убил их ради самозащиты. В жизни такое бывает. Знаешь, сколько раз нам с Блёнвенн пришлось подобное проделывать? Ничего, ходим, улыбаемся!
Правитель Винтерхолда выглядел всё таким же мрачным:
— Вас не втягивали в разборки. И не использовали, как хотели. Адрил Арано всё просчитал заранее, знал, кого в союзники брать. Мы с тобой для него — лишь удачный шанс завершить какую-то свою давнюю игру. Откуда мне знать, может, он давно подозревал Северинов, просто не мог подкопаться к ним? Почему этот священник ничего не рассказал ему о своих подозрениях сам? Почему Гелдис молчал?
Онмунд молчал. Ответов на эти вопросы у него не было.
— Но он же обещал тебе что-то, отчего ты отказаться не смог? — боязливо поинтересовался юноша.
— Да. Обещал. Правда, отчего-то мне с трудом верится, что он выполнит хоть что-то, — Корир позволил себе грустный смешок. — Боги, какой же я всё-таки дурак. Наивный дурак.
Чтобы лишний раз не злить сородича, волшебник предпочёл промолчать, сделать вид, что внимательно выслушивает всю исповедь. И правда, удивительно, как Блёнвенн ухитряется его выслушивать, да ещё и запоминать что-то? Украденного гуара волшебник предпочёл передать стражникам — наверняка его хозяева уже подняли тревогу и доложили куда следует.
— Всё, до «Пьяного нетча» немного осталось. Придём сейчас, выпьешь чего-нибудь покрепче, я дам тебе настойку Колетты. Блёнвенн говорила, что она все печали как рукой снимает! Сам подтвердить могу! Кстати, она должна вернуться уже скоро…
Юноша даже не предполагал, насколько его слова окажутся пророческими: на нижнем этаже, за столиком недалеко от барной стойки, он заметил фигуру своей любимой девушки. Всё-таки в броне, да и вообще в любом походном наряде, она выглядела более живой, более настоящей, чем в робе архимага, на её лице наконец-то сияла живая улыбка, в глазах пылал живой огонь — всё, за что он так полюбил Драконорождённую, вернулось в полной мере. Разве что рядом с ней какой-то альтмер сидел, развлекал её рассказами — ну да ладно. Может, им с Фреей встретился какой-нибудь учёный, и девушки просто взяли его себе в помощь. Ярл же ещё больше помрачнел — он заметил остроносый сапожок на болезненно вытянутой ноге этого эльфа, какой обычно носили талморцы, заметил уж слишком выделяющегося покроя шитую золотом чёрную робу, свешенную на спинке кресла. Талморец. Что он делает в обществе Довакина, для норда было загадкой. И слишком неприятным сюрпризом.
***
— Выпей, — приказала Драконорождённая, выливая остатки успокаивающего зелья. — Выпей и иди спать. Поверь, это лучшее, что ты сейчас можешь для себя сделать.
Корир без лишних уговоров, не морщась, осушил свой стакан и так же, без уговоров, направился в комнату — спать.
— Не умер же с ним? — ехидно поинтересовалась бретонка.
— Да, он… хороший боец, — похвалил Онмунд. — Но… я всё равно не понимаю, как ты его терпишь. Вот знаешь, он с таким хладнокровием убил ту данмерку — клянусь тебе, у него на лице ни один мускул не дрогнул, а через мгновение он чуть ли не в слезах из крепости выбежал. Можешь мне не верить, но я его побаиваюсь.
— Будь к нему снисходительнее.
Поцелуй — пусть и совсем невинный, в щёку, немного успокоил и ободрил волшебника.
— Пошли-ка тоже спать. Нам завтра к скаалам идти. А мне ещё следить за тем, чтобы Корир с Анкарионом друг друга заживо не съели.
========== Сделка и обман ==========
Следующее утро для Блёнвенн началось не слишком приятно: Анкариона с самого утра мучило жуткое похмелье, а Корир вовсе пребывал не в духе. Конечно, можно было бы отдать альтмера в руки храмовых целителей и отправиться к скаалам вместе с Онмундом, но нельзя бросать ярла одного, в лучшем случае он всё это время напиваться до беспамятства будет. В худшем… бретонка даже думать об этом не желала. Первым делом девушка раздобыла снежных ягод у алхимика и попросила воды — такое кислое питьё должно немного облегчить состояние несчастного, а затем следовало накормить обоих как следует.