Заледеневший
Шрифт:
— Отгони эту машину назад. Мне нужно немного времени, — попросил он.
— Конечно.
Но сразу Халли не поехала, а, сев на снегоход, наблюдала за Грейтером; фраза «поймал пингвина» стучала у нее в голове. Грейтер стоял неподалеку, пристально вглядываясь в заснеженную равнину. Так он простоял довольно долго, а потом направился к спутнице. А она пыталась решить, о чем рассказать ему в первую очередь: об убийстве Эмили, о бактериальных культурах или об откровениях Мейнарда. На полпути обратно, Зак споткнулся о гребень заструги и чуть не упал, чем немало
Он стоял рядом со снегоходом, глядя то в сторону, то вдаль.
— Поезжайте, отгоните его на место, — снова попросил он. — Я пройдусь до станции.
Халли стояла рядом с Грейтером, такая же высокая, как и он, и смотрела ему прямо в глаза.
— Ведь вы же не несете ответственности за смерть Фиды, если он умер. Ни за смерть Эмили, ни за смерти остальных трех женщин. Ведь если бы не вы и ваши «Правила внутреннего распорядка», здесь все могло бы быть намного хуже.
Когда он заговорил, в его голосе было меньше хрипоты и скрежета, чем раньше.
— Я несу ответственность за все, Лиленд. За каждую протечку в трубе, за проржавевшую балку, нехватку топлива, боль в горле, засорившийся туалет, перегоревший свет, лопнувшие покрышки, скачки напряжения. Когда я ложусь ночью спать, у меня в ушах звучат капель из старых смесителей и плач печальных людей.
Его речь звучала все быстрее, пока слова не иссякли, и Халли поняла, что такие дела и сотни им подобных дел, должно быть, грызут мозг Грейтера каждую минуту, когда он бодрствует, и бесцеремонно вторгаются в сознание, когда он спит. Сейчас она впервые видела, как они навалились на него и почти погребли под собой. Он едва не сорвался, но сумел восстановить контроль над собой.
Начальник станции поднял руку, возможно, намереваясь дотронуться до ее плеча. Девушка вздрогнула, а может, Зак получше обдумал свои намерения, но рука его опустилась.
— Поезжайте и оставьте снегоход на стоянке, — сказал он. — Со мной все будет в порядке.
44
— Дэвид, сейчас ведь в Вашингтоне, должно быть, рань несусветная, — сказал Йэн Кендалл.
— Немного за полночь, — ответил Геррин, сидевший за письменным столом в своем скромном доме, расположенном в Вене, одном из пригородов Вирджинии.
Он никогда не был женат и жил один — не потому, что избегал женщин, просто не хотел усложнять свою жизнь супружескими отношениями.
— Чуть больше половины десятого в Нью-Дели, — заметил Жан-Клод Бельво. — Значит, что-то важное.
— Есть кое-какие осложнения, — подтвердил Геррин.
Он рассказал о смерти Ланеэн, Монталбан и Бейкон. Мерритт сообщила ему и о сложностях, возникших в связи с прибытием Лиленд, но о них сейчас он предпочел не упоминать.
— Есть какая-либо причина предположить, что они были как-то связаны с «Триажем»? — спросил Кендалл.
— Исключить
— Это уже хуже, — мрачным голосом произнес Кендалл. — Когда последний полет перед перерывом на зимний период?
— Завтра, — сказал Геррин. — Если позволит температура.
— Безобразие, — покачал головой Бельво. — А что об этих смертях думает Орсон?
Геррин вздохнул и после недолгой паузы ответил:
— Он боится. А это заставляет и меня бояться. Морбелл с самого начала внушал мне беспокойство.
— Это было нелегко — найти врача, симпатизирующего нашему делу и готового провести год на Южном полюсе, — напомнил Бельво.
— У него есть веские причины, чтобы бояться, — сказал Кендалл. — Вся работа сделана его тампонами и иглами, не так ли?
Бельво что-то невнятно произнес по-французски. Потом снова перешел на английский.
— Как это все могло случиться?
— Скрещивать пикорнавирус и стрептококк — не детская игра, Жан-Клод, — назидательно заметил Геррин.
Кендалл пренебрежительно махнул рукой. Как и большинство англичан, его трудно было разозлить, но если это все-таки удавалось, то он просто свирепел от злости. Похоже, это начиналось.
— Дэвид, давайте не будем. В соединении бактерии с вирусом нет ничего принципиально нового. Фичетти и Шух открыли существование симбиотических связей между бактерией сибирской язвы и вирусом еще в две тысячи девятом году. А еще до этого Чисхольм и Зенг в Массачусетском технологическом институте обнаружили, что вирусы манипулировали генами в Synechococcus и Prochlorococcus в силу каких-то своих необходимостей. Соединение бактерии с вирусом не является здесь камнем преткновения. Целью было изменение стрептококковой генетической последовательности с целью обеспечить родовое сходство с яичниковой клеткой. Если Блейн напортачил и эти бактерии атакуют клетки других типов… — Он покачал головой, не в силах подобрать термин, адекватно описывающий сложившуюся ситуацию.
— Блейн знает свою работу, — попытался успокоить его Геррин.
— Виктор Франкенштейн думал о себе так же, — вставил реплику Бельво. — Банальная фраза, но сейчас она тем не менее кстати.
— Дэвид, речь идет о трех умерших женщинах, — напомнил Кендалл голосом, становившимся от фразы к фразе все более взволнованным.
— Если быть точными, то о четырех, — поправил его Бельво.
— Разумеется, вы правы, — согласился Кендалл. — Но первая умерла не от «Триажа». Что еще нам известно?
— Морбелл говорит, что две женщины умерли от обильного кровотечения. Третья стала жертвой какой-то аллергической реакции, перекрывшей дыхательные пути.
— Ну а что люди, живущие на станции? Что они говорят об этом?
— Морбелл рассказал им, что смерть одной из женщин явилась следствием перенесенной прежде операции на горле. У второй женщины были трудные роды, потребовавшие применения кесарева сечения. Третья, как он предполагает, должна была сдать анализ крови для выявления возможных аллергенов.