Залив Полумесяца

Фаблер Лана

– Мой милый, ну как ты себя чувствуешь?

Шехзаде Мехмет смущенно покосился на сестру, но та, стоя за спиной у матери, смотрела на него с тем же беспокойством. Они давно не виделись – с тех пор, как он заболел, Айнур его не навестила ни разу. Матушка объяснила ему, что она сама ей запретила, боясь, что и Айнур с ее хрупким здоровьем подхватит простуду, но от этого едва ли становилось легче.

– Уже намного лучше, валиде, – со скованной улыбкой ответил он. – Не волнуйтесь.

– Мы с Айнур так переживали… Но, хвала Аллаху, ты поправился, – ласково скользнув ладонью по лбу сына, Бельгин Султан с нежностью

ему улыбнулась. Он еще лежал в постели, а султанша сидела подле него поверх одеяла. – Лекарь сказала, на днях ты уже сможешь покидать покои. Но на улицу тебе еще нельзя выходить. Ты слышишь, Мехмет?

Выдохнув, тот с вымученной улыбкой кивнул. Он давно усвоил: мать никогда не оставит его без своей заботы, порою излишней и даже удушающей. И поскольку это объяснялось всего лишь ее любовью к нему, шехзаде Мехмет с покорностью это принимал и терпел.

– Теперь я смогу навещать тебя, – воскликнула с ободряющей улыбкой Айнур Султан. – Я, кстати, принесла тебе книгу, – она приподняла руку, в которой держала небольшую книгу в ветхом переплете. Очевидно, что-то очень старое и ужасно интересное. – Будем вместе читать по вечерам. Ты не против?

– Конечно, не против! – не сумев сдержать своей радости, с энтузиазмом ответил шехзаде. И уже чуть смущенно добавил: – Я буду… ждать тебя.

Бельгин Султан с явным довольством наблюдала за ними и с облегчением вздохнула.

– А на балкон хотя бы ему можно выходить? – уточнила Айнур Султан. – Столько дней сидеть взаперти, без свежего воздуха…

Шехзаде Мехмет с мольбой взглянул на мать, но та осталась непреклонна, как всегда в вопросах, касающихся благополучия ее единственного и горячо любимого сына.

– Разумеется, нет. Он ведь только поправился, а на улице такой холодный ветер. Все-таки конец октября, если вы не забыли.

Молодые люди устало переглянулись и одинаково расстроенно понурились.

– Я тогда просто приоткрою двери, чтобы внутрь влетел свежий воздух, – нашлась Айнур Султан и, не дожидаясь позволения, быстро подошла к дверям, ведущим на террасу.

Шехзаде Мехмет только сейчас понял, как он скучал по небу, по ветерку, по запахам осени, когда она отворила двери, и его покои наполнились прохладой. Бельгин Султан, нахмурившись, поспешно натянула одеяло ему по самую шею и не обратила никакого внимания на недовольный взгляд уже давно выросшего для подобного сына.

– Если только на пару минут.

Уже собравшись было вернуться к ним, Айнур Султан через приоткрытые двери случайно наткнулась взглядом на бредущих по саду юношу и девушку, которых она тут же определила. Их нельзя было не признать: высокую фигуру брата она знала слишком уж хорошо, а такими красивыми и длинными рыжими волосами в гареме могла похвастаться лишь одна женщина – его русская наложница, Тансу.

Все в султанше тут же зазвенело от напряжения, разлившегося по всему ее телу – от головы до кончиков пальцев на ногах. Орхан никогда еще не проводил столько времени в обществе своих фавориток и уж тем более не брал их с собой во дворцовый сад. Он терпеть не мог неспешные пешие прогулки, предпочитая им одиночные поездки верхом по предместьям дворца, и делал исключение лишь для нее одной. А теперь шел по саду под руку с этой Тансу, которая заливисто рассмеялась над какими-то его словами, запрокинув рыжеволосую голову и ведя себя невыносимо развязно.

Ей было

трудно совладать со своими чувствами, но Айнур Султан все же сделала это и вовремя заметила направляющихся к беседке старшую сестру Эсму Султан с ее дочерью Нермин и еще какую-то незнакомую ей невысокую женщину со светлыми волосами.

– Валиде, а кто это в саду с Эсмой?

– Ах да, Айнель мне сказала, что на днях в столицу из Эрзурума вернулась Михримах Султан – кузина повелителя. Они с Эсмой Султан давние подруги и сегодня вместе приехали в Топкапы. Видно, Михримах Султан хочет со всеми нами познакомиться. К слову, мы с ней еще не сталкивались.

– Так давайте сходим в сад и поприветствуем ее? – как ни в чем не бывало предложила Айнур Султан. В ней загорелось абсолютно эгоистичное и детское желание помешать «влюбленным голубкам». – Мне любопытно, какая она. Вам разве нет?

Дворец Топкапы. Покои Валиде Султан.

Пока в Манисе бушевала гроза, в небе над столицей царило безмятежное спокойствие. Сквозь плотные и густые облака с трудом пробивался солнечный свет, из-за чего все казалось словно прикрытым тончайшей серой дымкой. Небо, земля, облетевшие ветви деревьев, увядающие кустарники и поздние осенние цветы – все это было одинаково блеклым и неброским. Яркие краски неумолимо меркли в преддверии зимы.

Но и у такой погоды была своя, особенная красота. Она навевала легкую грусть с оттенком романтичности, от которой в груди становилось болезненно-сладко. И она же рождала в голове неторопливые и тягучие, как плывущие по небу тучи, мысли. Кутаясь в теплые меховые накидки, Фатьма Султан с племянницей разместились на ее просторном балконе и с ощущением уюта попивали горячий ромашковый чай, одинаково наслаждаясь прекрасным видом и спокойствием этого пасмурного дня.

– Как обстоят дела Кемисхана на новой должности? – между прочим поинтересовалась Фатьма Султан, сделав обжигающий глоток чая и неспешно поставив чашку обратно на блюдце, которое держала второй рукой.

– Я полагаю, хорошо, но в последние дни он какой-то напряженный, – поделилась Нергисшах Султан и задумчиво посмотрела на одно из деревьев, возвышающееся во дворцовом саду. – Не знаю, как объяснить. Когда я спрашиваю его о делах в казначействе, он сразу… закрывается. Переводит разговор в другое русло, словно не хочет это обсуждать со мной. Обычно Кемисхан всегда охотно делился со мной своими заботами, когда я сама ими интересовалась.

– Вполне возможно, что на самом деле ему приходится нелегко на новом месте и на такой ответственной должности, однако он не хочет волновать тебя своими жалобами. Мужчине подобное и не пристало. Кемисхан освоится, и тогда это напряжение уйдет. А ты постарайся создать для него дома уютную и спокойную атмосферу, чтобы он мог расслабиться рядом с тобой и детьми.

– Благодарю за совет, султанша, – улыбнулась тете Нергисшах Султан и повернула голову в сторону вошедшей на террасу Айнель-хатун.

Та выглядела, мягко говоря, встревоженной. Явно с плохими новостями. Фатьма Султан тоже поняла это, взглянув на свою верную помощницу, и отставила блюдце с чашкой на столик.

– Что случилось, Айнель?

– Госпожа, мне было велено сегодня вечером устроить праздник в гареме. Я тут же к вам пришла, чтобы об этом сообщить.

Фатьма Султан озадаченно уставилась на нее, и ее плечи напряженно поджались.