Заложники удачи

Сент-Джеймс Иэн

– Ну? – потребовала Шарли, чувствуя, что сама что-нибудь изобрести не в силах.

– Да, я согласна с тобой. Я же сказала, что это очень трудно…

– Точнее сказать – невозможно, – горько вздохнула Шарли.

Катрина вздрогнула. Да, Шарли былая такая взрывная, однако это не раздражало, и в другом состоянии Катрина оценила бы это качество, но сейчас она никак не могла сосредоточиться.

– Да, невозможно, – вяло согласилась она, не очень-то и слушая. Отчаянно пытаясь отыскать в голове какую-нибудь идею, она мысленно нарисовала себе «Палому Бланку» и, при подсказке Шарли, увидела горные склоны.

Она вспомнила, как стояла, повернувшись спиной к морю и глядя на складки и вершины и чувствуя, что она как будто в театре. Она сказала об этом Хэнку, что-то о том, что горы расположены прямо-таки амфитеатром, но он так рвался показать ей яхт-клуб, что ему некогда было слушать. Сейчас же это ощущение вернулось к ней.

– Ты знаешь, – сказала она тихо. – Если подумать, так «Палома Бланка» – это прямо-таки театральный зал. Я имею в виду, расположение склонов и все остальное. Если бы устроить там сцену, прямо над морем, и все, конечно, украсить… ну, фонарями цветными и… получится великолепно.

– Ну и зачем?

– Да… ну… для чего-нибудь. Для концерта, например?

Шарли взглянула на нее в замешательстве.

– Для концерта?

– Ну, это просто так я подумала, – тут же призналась Катрина, готовая отступить, но, даже когда она это говорила, ее мысль принимала все более реальные очертания.

Шарли могла быть очень нетерпимой с другими. Именно эта нетерпимость и вызвала сарказм в ее голосе.

– Ну, да, великолепно, – сказала она. – Испанские гитары, танцоры фламенко. Журналисты передерутся, описывая все это.

– Да нет, я не имею в виду…

– И это, конечно, принесет «Паломе Бланке» мировую известность.

Катрина покраснела.

– Послушай, – сказала она. – Я признаю, что не продумала все это как следует, и я знаю, что пока это только голая идея, но что если устроить что-то вроде Глиндебурна? – Она с надеждой взглянула на Шарли, и когда не получила ответа, уточнила: – Что-то вроде Глиндебурна на Средиземном море?

– Оперу, что ли?

– Или концерт классической музыки. На открытом воздухе. Вечером.

Шарли была озадачена.

– Но зачем? Мы продаем курорт, а не концертный зал.

Такое отношение обижало Катрину. Она было подняла чашку, потом поставила ее на стол и крутила в руках ножик для масла. Она робко начала:

– Чтобы создать рекламу…

– И для кого? – Голос Шарли стал резким. – Для жителей Майорки? Мы ведь не для них стараемся. Мы хотим привлечь внимание богатых международных бизнесменов.

– Бизнесмены поедут на Глиндебурн. Только они смогут это себе позволить.

Ответ был таким неожиданным, что Шарли даже замолчала. Она чувствовала одновременно и удивление, и презрение. Я-то думала, она умная. Хотя бы имела побольше здравого смысла. Сделав усилие, чтобы не оборвать Катрину, она начала объяснять:

– Не хочу быть грубой с тобой, – начала она тяжело, – тут трудно усмотреть какую-нибудь выгоду. Для начала представь себе стоимость всего этого. Тебе придется нанять артистов и оркестр, оплатить их полет, потом все надо подготовить в самой «Паломе Бланке». – Она коротко рассмеялась. – Хэнку это понравится. Нет, правда, не вижу никакой выгоды. Ни в деньгах, ни в рекламе. Никакой международной известности мы так не достигнем, а нам именно такая

нужна. Конечно, может быть пара заголовков в газетах Майорки, но, как я уже сказала, ведь нам не это надо?

Разгромленная по всем статьям, Катрина замолчала. Секунду спустя она признала:

– Да, конечно нет. Так, это была только мысль. Я просто подумала, что если бы кто-нибудь, вроде Энрико Барзини…

– Барзини! – перебила Шарли. – Ты что, шутишь, что ли?

– Ну, это ведь принесло бы международную известность, так!

– Ну конечно! И Папа Римский спел бы «А ве Марию», но что Барзини будет делать в «Паломе Бланке»? Он выступает в Ла Скала, в «Мет» в Нью-Йорке, или в Ковент-Гардене. Он звезда мировой величины, а не пляжный массовик-затейник.

– Однако он выступает с концертами на открытом воздухе, – упрямо твердила Катрина. – Несколько концертов он дал в Италии. И тот большой концерт в Гайд-Парке. Тысячи людей ходили на него. И его показывали по телевидению. Весь концерт, два с половиной часа. Вот тут я и подумала, что это может быть неплохой рекламой. Барзини всегда покрывает все расходы.

Устав от бесполезного разговора, Шарли вздохнула.

– Ну, да, – сказала она с неприязнью. – Конечно, это неплохая мысль, но ты что, сможешь пригласить величайшего тенора современности за просто так?

– Да нет, конечно, – согласилась Катрина, покраснев от неловкости. – Конечно, ты права. И если это все бесполезно, то и просить не стоит.

Чашка кофе застыла в руке Шарли. Она внезапно замолчала и нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду, не стоит просить? Ты что, знакома с Барзини?

– Да нет, лично я его не знаю. Шарли отпила немного кофе.

– Но я знакома с его импресарио. Он, кажется, сам принимает решения, – сказала Катрина. Свое собственное решение она приняла в семь часов утра, и это решение было отменить обед с Осси, но теперь она вспомнила о нем и о Барзини.

Шарли медленно опустила чашку вниз.

– И ты настолько близко его знаешь, чтобы просить о таком?

Катрина покраснела еще больше.

– Думаю, что да. Думаю, что смогу попросить его об одолжении.

Шарли удивилась, чего она краснеет. «Что это с ней такое? Но Энрико Барзини! Бог ты мой!» Впервые за все время разговора она начала считаться с ее идеей.

– Я просто подумала, – быстро сказала Катрина, чтобы скрыть смущение, – если в газетах будет сообщение и хотя бы немного покажут по телевидению, ты ведь знаешь, как это бывает, то это поможет «Паломе Бланке» стать известной. Ведь идея такова, правда? Ведь этого мы как раз хотим.

– Конечно, это как раз то, чего мы хотим.

– Если бы я покупала «Палому Бланку», это бы произвело на меня впечатление. Большой международный концерт, широко освещенный в прессе. Это принесет ей известность.

Шарли поглядела на нее.

Более уверенно Катрина продолжала:

– И тогда Палома Бланка будет прекрасным местом. Да и так все согласны, что это место прекрасное. А международный концерт будет чем-то уникальным. У меня прямо перед глазами все это: фонари на горных склонах, вспышки света на сцене и этот неподражаемый голос, вздымающийся к верхушкам деревьев, оркестр, все в вечерних костюмах. Ну, знаешь, такой гала-концерт. Ну, ты только представь все это себе!