Заложники удачи
Шрифт:
Но в голове у него постепенно прояснялось. Ведь только одно имело для него значение, когда он разговаривал с Шарли, – получить деньги. Страх заслонил от него возможные последствия. Если он о чем-то и думал, так о том, что позже он все уладит, объяснит, они пойдут в полицию и расскажут там обо всем, что произошло. Но, по правде говоря, он не думал ни о чем конкретно, он был слишком напуган, он был в ужасе оттого, что Катрине к горлу приставили нож…
И вот сейчас, сидя на кухне, Тодд вспомнил и другое. Он вспомнил последний взгляд Морони, блеск успеха в его глазах
Он стал восстанавливать все в памяти. Закурив сигару, Тодд пытался заставить себя успокоиться. Он попытался взглянуть на ситуацию с точки зрения Морони.
«Мы ничего не докажем, – подумал он в отчаянии. – Мы даже не сможем доказать, что кто-то здесь был!»
Понимание этого вновь вызвало тревогу и холод у него в груди.
«Что произойдет, если я обращусь в полицию? Банкиры Морони подтвердят, что кредит на «Палому Бланку» сокращен на шесть миллионов. И что? По их сведениям, это легальная операция. Они не вернут деньги без согласия Морони. А Морони скажет, что с этим все в порядке. А он ничего незаконного и не делал. Он в своем праве. Он знает, что мне не с чем идти в полицию».
Телефон Шарли прозвонил двенадцать раз, прежде чем кто-то ответил.
– Алло?
– Шарли?
– Нет, это ее секретарь. Что-нибудь передать?
– Она у себя?
– К сожалению, нет. Она улетела в Лондон. Она будет завтра после обеда. Может быть, она перезвонит вам?
Он обошел весь дом, комнату за комнатой, не зная точно, зачем и что он проверяет. Все на своих местах, пропали лишь одеяла в комнате для гостей.
– Черт, все в абсолютном порядке! – пробормотал он, возвращаясь в гостиную. – Даже и не поверишь, что они были здесь.
Катрина вытерла залитое слезами лицо.
– Что сказали в полиции?
Тодд покачал головой.
– Я не звонил туда.
– Но… мне показалось, что ты с кем-то разговаривал…
– Я пытался дозвониться до Шарли, – перебил он, красный от возбуждения. – Но она улетела.
– Так позвони в полицию.
Он задумался, потом сказал:
– С плитой в кухне все в порядке. Даже трубу не отвинтили от стены.
Катрина нахмурилась, покачивая головой.
– Чисто сработали, – сказал Тодд, махнув рукой в сторону комнаты. – Посмотри на все это. Ни-че-го. Никто не поверит, что они были здесь.
– Но… ведь Мак…
– Пропала собака – вот и все, что скажет полиция. Ведь часто пропадают собаки. Уходят далеко от дома и…
– Но они угрожали нам! Говорили, что убьют нас, – возразила Катрина, и недоверие прозвучало в ее голосе.
– Мы не сможем доказать это.
– У тебя на пиджаке следы крови.
– Ну и что? Что это доказывает?
– Но… – Она сглотнула слюну, покачала головой и повторила: – Они собирались убить нас.
– Да не сможем мы это доказать! – воскликнул Тодд, повысив голос. – Мы даже не сможем доказать, что они вообще здесь были!
Сжавшись в кресле, Катрина испуганно смотрела на него. Все еще потрясенная происшествием, расстроенная по поводу смерти Мака, она никак не могла понять, что он говорит.
– Так ты хочешь
– О Бог ты мой! – Стресс и страх выводили его из себя. – Я ведь сказал об этом только что, правда? Я объяснил тебе все. Мы не сможем ничего доказать! Мы даже не сможем доказать, что нам кто-то угрожал. Шарли ничего не докажет. Ей не угрожали. Она не была даже в опасности, тем не менее она покрыла шестью миллионами своей фирмы часть моих долгов. А эти деньги никакого отношения не имели к ее фирме…
– Но… они все поймут. Конечно, поймут… я хочу сказать, ведь это было вымогательство…
– Ну и как ты это докажешь? Я ведь сказал только что, Шарли не угрожали. Тем не менее она совершила мошенничество, подлог, воровство. Вот и все, что они скажут. Если она не вернет деньги, она будет арестована. Она сядет в тюрьму. И я вместе с ней. Мы украли эти деньги. Мы украли шесть миллионов фунтов.
– Нет… – продолжала шептать Катрина. – Ведь все было не так. – Она схватилась рукой за горло, вспомнив про нож. – Они ведь угрожали, что убьют нас.
Тодд сделал нетерпеливый жест рукой, и виски выплеснулось из его бокала.
– Посмотри на эту комнату. То же самое и во всем доме. Все стоит на месте. Нет никаких доказательств. Мы не можем пойти в полицию, потому что тогда мы втянем в это Шарли. И меня тоже не ждет ничего хорошего. Можешь ты это понять своей?..
Катрина отшатнулась, в ее глазах блеснули слезы. Тодд мерил шагами комнату.
– Я вообще ничего не могу сделать, пока не поговорю с Шарли…
– Ничего не понимаю, – вдруг перебила его Катрина, – я совсем растерялась. – Упрек послышался в ее голосе, когда она произнесла: – Я не знаю больше, что правда, а что неправда. Ты сказал, что в Париже есть фирма, и у них свои адвокаты. Вот что ты сказал…
И тут разразилась ссора. Еще час назад они были готовы умереть друг за друга, а сейчас, возбужденные алкоголем, тревогой, сожалением и взаимным чувством вины, они вцепились друг другу в глотки.
– Я тебя предупреждала! – закричала Катрина. – Я тебе говорила, с каким типом людей мог связаться мой отец. Но ты ведь не слушал, правда же? Нет, конечно нет! Ты предпочел обделывать делишки за моей спиной…
– Никто ничего не сделал за твоей спиной…
– Ну да, конечно, все это чепуха! А эта женщина по имени Шарли? Приятельница Хэнка, – она усмехнулась. – Вот что ты говорил. И я поверила тебе. Я ведь не подозревала, что ты врешь.
– Что ты хочешь этим сказать?
Она ехидно передразнила его:
– «О Шарли, я с огромным удовольствием поужинаю с тобой. Я пошлю Герберта, чтобы он встретил тебя в Гетвике! О Шарли, это я, помнишь? Как ты могла только подумать, что я тебя подведу!»
Тодд повернулся к Катрине спиной, чтобы избежать ее пронизывающего взгляда.
– Сколько времени все это продолжается? Вот что я хотела бы знать! Ты врал мне! Ты врал насчет этого… этой фирмы в Париже, этих гангстеров… и ты врал насчет этой женщины. Вот почему ты не хочешь звонить в полицию. Ты, видишь ли, ее защищаешь!