Замок из дождя
Шрифт:
Сеймур…
Чудовищное напряжение этого дня дало о себе знать. На мягком диване с высокой спинкой под тихую живую музыку Филипп уснул, не допив пятый бокал вина. Селин и Сеймур продолжат светский диалог:
— Ну вот. Говорю тебе, девчонка — один в один ты. Ну просто стопроцентное совпадение. Только ей лет столько же, сколько ему.
— Двадцать девять?
— Ага. Она его любит — ух! Готова душу дьяволу продать, чтобы он женился.
— А он?
— А он ни в какую. Теперь я понимаю почему.
Сеймур смерил Селин взглядом
— Я вот что скажу. Не буду выдавать за свое, прочитал в какой-то книжке. Но ты похожа на оригинал. А Джессика — на твою копию. Так-то вот. А в чем различие — не пойму. О, а ты не вампирша?
Селин захохотала.
— Да, я вампирша, и я его покусала. И тебя сейчас покусаю.
Сеймур мгновенно оказался рядом, дыша ей в щеку:
— Я только об этом и мечтаю!
С минуту оба внимательно изучали глаза друг друга, потом Сеймур легонько прикоснулся губами к губам Селин.
— Я могу обидеться, — прошептала она, явно не собираясь этого делать.
— Я не обижусь, если ты обидишься! — С этими словами Сеймур попытался поцеловать ее по-настоящему.
— Ты что?! Филипп сейчас проснется! — Она вскочила и протянула ему руку. — Пойдем лучше потанцуем?
Сеймур поднял одну бровь и с иронией ответил:
— Ну да. Филипп проснется, и всем будет плохо. А если бы его тут не было, мы давно бы перешли к делу…
— Что?
— Ничего! Я говорю, пойдем потанцуем, милая!
Филиппу повезло: он проснулся именно в тот момент, когда парочка вернулась за столик. Он проспал все самое интересное: выразительные танцевальные па, страстные объятия, провокационные взгляды и попытки поцеловаться, не прекращая движения… Он не слышал их разговоров и совместных планов на ближайшие вечера.
Не знал он и того, что во время танца Сеймур поинтересовался, каковы намерения Филиппа относительно холдинга и своей фирмы. И не знал, что Селин ему строго ответила:
— А вот это не мое дело. И тем более не твое.
11
Утром Филипп проснулся с твердым намерением начать новую жизнь. Он шел в холдинг с одним-единственным желанием: торжественно оформить документы на продажу акций и вручить президенту свою фирму Черт с ним, пусть забирает и не смеет больше заговаривать о Джессике! Он больше видеть ее не может и слышать о ней не хочет!
И эту предательницу, эту подлую актрису, которая все время только вела изощренную игру, он считал своей подругой! И мучился угрызениями совести, потому что она любила его, а он не мог предложить ей взамен ничего, кроме секса.
Селин, только Селин. Она одна не предаст его. Скоро Рождество, им нужно как можно быстрее уехать из Нью-Йорка. Она сама предлагала путешествовать, вот они и поедут. Куда угодно, только подальше отсюда.
Нью-Йорк он больше не мог выносить. Нью-Йорк высосал его силы, вымотал ему душу. Ему никогда не нравился этот город, и сейчас Филипп отчетливо понял, как тоскует по Дорфу.
Сейчас он хотел увезти ее туда и жить там до конца дней своих, только знал, что она не согласится. Ну что ж, он увезет ее в любую другую столицу мира, где жизнь бьет так же сильно и мощно, только не в Париж, она ненавидит Францию, и не в Лондон (там слишком строгие нравы, сказала она как-то). Он увезет ее куда-нибудь очень далеко. Где их никто не найдет. Где их никто не потревожит. Где Селин будет его и больше ничья. Он с нежностью вспомнил те дни, когда они были вместе, практически не выбираясь из спальни, и пронзительная тоска охватила его душу. Ради этих нескольких суток можно было родиться на свет и подождать еще двадцать девять лет, прежде чем встретить ее…
Филипп сладко вздохнул и поднялся на этаж, где располагалась дирекция. Президента не было на месте, Джессика любезно и чуть холодновато сообщила ему об этом. Филипп с презрением смотрел ей в лицо и молчал.
— В чем дело? — не выдержала она. — Я чем-то обидела вас, господин Шиллер?
— Нет, что вы, — брезгливо скривив губы, ответил он. — Ни в коем случае.
— Филипп, что с тобой? Почему ты так на меня смотришь?
— А как мне еще на тебя смотреть? И вообще, мисс, почему вы позволяете себе говорить со мной так фамильярно и на «ты»?
— Филипп, что случилось?
— Я вам не Филипп! — заорал он, наклоняясь над ее столом. — Передайте президенту, что я вернусь через час. Пусть готовит бумаги на покупку фирмы.
— Что? На покупку фирмы? Ты с ума сошел!
Филипп, тяжело дыша, остановился в дверях.
— Это что же такое? — тихо спросил он. — Что же за бардак в вашем холдинге? Какая-то секретарша позволяет себе учить меня, что мне делать с моими акциями! Девушка, учите лучше своего босса!
— Филипп! Очнись!
— Уберите от меня руки! Развели тут… бордель!
— Что?
— Да!
— Слушайте, ну что ж вы орете на весь коридор. — В дверях появился Сеймур. — Хоть бы дверь закрыли… Фил, можно тебя на пару ласковых?
— Вы поняли, что нужно передать президенту? — снова обернулся Филипп к Джессике.
— Поняла.
— Я буду через час.
Он и Сеймур вышли в коридор. Филиппа трясло как в лихорадке. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не обозвать Джессику последними словами, потому что прекрасно понимал, что Сеймур об этом тут же растрезвонит.
Сеймур зашептал Филиппу на ухо:
— Слушай, ну ты крут, я не знал, что ты так крут!
— Ты о чем?
— О твоей Селин.
Филипп мгновенно пришел в себя и перестроился. Даже гнев немного прошел.
— Что ты хочешь этим сказать? Кстати, о чем вы вчера говорили весь вечер?
— Да так, ни о чем! — Взгляд Сеймура забегал по стенам. — Знаешь, а она лучше Ангелочка. Слушай, так прикольно: Джессика — Ангелочек. А Селин — Вампирша!.. Ну ты крут! — Сеймур с уважением посмотрел на него.