Замок пилигрима
Шрифт:
Ивейн поторопилась уйти, чтобы поскорее избавиться от пугающего присутствия опекуна, и через холл подошла к двери, которую Луис придерживал для нее. Проходя мимо слуги, девушка почувствовала на себе быстрый пристальный, но уже не такой недружелюбный, как раньше, взгляд, как будто присутствие в доме молодой девушки оживляло обстановку.
— Желаю вам провести приятный день, сеньорита, — сказал Луис.
— Спасибо. — Она улыбнулась. — В Англии, когда день начинается с такого солнцепека, вечером непременно пойдет дождь.
Луис
— Думаю, сеньорите не стоит об этом беспокоиться.
— Так вот ты где, Ивейн! — Манрике стоял внизу лестницы, на смуглом, оливковом лице сияла белозубая улыбка.
Она сбежала к нему, заметив, как привлекателен Рике в кремовом пиджаке, черном шелковом свитере, темных брюках и сандалиях. Он поймал Ивейн за руку и окинул девушку взглядом. Она была в белом платье, опоясанном широким ремнем бронзового цвета, в тон ремню были и туфельки. Солнце блестело в рыжих волосах, глаза сияли.
— Каждый раз, когда я тебя вижу, — улыбнулся Рике, — ты кажешься мне чуточку взрослее. Ты как цветок, который долго пробыл в тени, а теперь, на солнце, начал распускать невероятной красоты бутон!
— Не говори глупостей, — воскликнула Ивейн, пораженная его словами. — Я ведь даже не миловидна.
— Конечно нет. Какая там миловидность! Ты — красавица! — Он протянул руку и помог ей сесть в блестящий кремовый автомобиль с сиденьями цвета карамели. Все металлические части сверкали на солнце, и Ивейн поняла, что машина совсем новая. Верх был открыт, но льняные чехлы не давали кожаным сиденьям слишком сильно нагреваться.
— Ах, все испанцы — такие льстецы, — насмешливо бросила девушка.
— Даже дон Хуан? — Рике развязно посмотрел на нее, садясь рядом с ней на сиденье водителя.
— Мой опекун — человек очень ответственный…
— Он испанец, и у него быстрые глаза. — Рике завел машину, они покатили к открытым воротам и выехали на залитую солнцем дорогу. Море далеко внизу сияло ослепительной серебристой синевой, и в воздухе витало что-то невыразимо сказочное. — И он еще довольно молод… чтобы удочерять тебя.
— Надеюсь, ты не думаешь…
— Нет, конечно. — Он рассмеялся. — Мне совершенно ясно, что ты еще ни с кем не занималась любовью.
— А ты можешь говорить о чем-нибудь еще, кроме любви?
— О, нет ничего более захватывающего, чем эта тема. Любовь придает вкус жизни, практически это самая интересная и захватывающая ее часть!
— Ты, наверное, часто влюбляешься, Рике, если говоришь с таким знанием дела.
— Какой испанец не любовник, если не на деле, то хотя бы в музыке и стихах? Неужели, малышка, тебе неприятна мысль о любви?
— По-моему, ты путаешь любовь с флиртом.
— Надеюсь, ты позволишь с тобой пофлиртовать?
— Вряд ли это входит в понятие дружбы.
— Если твой покровитель надеется, что я буду с тобой обращаться как со школьницей, тогда ему лучше запереть тебя в башне.
— Нет, нет… он уехал.
— С экзотической Ракель?
— Наверное.
— По всему острову ходят слухи, что он намерен на ней жениться. Ты ничего об этом не знаешь?
— Не думаю, что он станет со мной делиться этим.
— Боюсь, тебе не очень понравится, если он на ней женится.
— Почему же? — Она настороженно посмотрела на Рике.
— Если Ракель станет хозяйкой замка, ей может не понравиться присутствие молодой привлекательной особы в одном доме с ней и ее мужем.
— Дон Хуан не вечно будет моим опекуном. Он просто по доброте сейчас помогает мне, и я живу в замке, пока сеньор Фонеска дает мне уроки. Он учит меня всевозможным вещам, чтобы потом я могла сама зарабатывать себе на жизнь.
— Ты что, серьезно?
Они подъехали к крутому повороту дороги, Рике притормозил и взглянул на девушку. Волосы ее растрепал ветер, она выглядела юной и очень деланной, совершенно не сознавая этого.
— Это будет гораздо интереснее, чем работать служанкой.
— Но есть кое-что и еще более приятное… ты ведь тоже можешь выйти замуж.
— Но мне нужно будет сначала влюбиться в человека, прежде чем я сделаю такой шаг.
— Ты же боишься любви, — поддразнил ее Рике.
— Не больше, чем любая девушка на моем месте, просто я осторожна. О, Рике, посмотри на море! Оно такое прекрасное, что сейчас мне трудно даже поверить, что когда-то оно было таким жестоким!
Они быстро ехали по берегу в лучах жаркого солнца, жадные глаза Ивейн впитывали все вокруг, она старалась получше запомнить увиденное, чтобы потом, когда ей придется покинуть остров, сохранить это в памяти и взять с собой. Они проезжали мимо фруктовых садов и террас с оливковыми рощами, поднимались на машине вверх по холму, на вершине которого стояла ветряная мельница, прямо со страниц «Дон Кихота», а вдали сиреневой дымкой виднелись горы Испании.
— А этот остров похож на Испанию? — спросила она.
— Очень похож. Как будто кто-то много лет назад украл кусочек Андалузии и опустил ее в океан. Я сам с юга, и мне может понравиться жить здесь.
— Мне кажется, для этого ты слишком космополитичен, — улыбнулась Ивейн. — Твоя музыка и пение поведут тебя по всему миру, и ты это знаешь!
— Наверное, правда, — согласился Рике.
— Интересно, — сказала она, — будем ли мы оба вспоминать потом эту прогулку по солнечному острову? Вот эту минуту, например, когда мы проезжаем мимо белого домика, увитого малиновыми цветами? Или вот эту одинокую фигурку на пляже, которая собирает водоросли и складывает в тележку с запряженным осликом? Я даже слышу запах водорослей, и, может быть, когда-нибудь где-нибудь я снова почувствую их запах и тогда, закрыв глаза, вспомню всю эту картину!