Запад-81

Лозицкий Николай Алексеевич

– Ладно разберемся.

Немец попался сообразительный, потому что раненый выше колена. Нога уже была перетянута, поэтому его связали и как куль спустили в десантный отсек. Пока возились с немцем, нас метров на триста снесло вниз и развернуло по течению. Только дали газ и начали разворачиваться в сторону берега, как услышали усиленный чем-то голос:

– На катере, стоп машина! Или открываю огонь! Высунувшись по пояс из своего люка, сначала ни чего не разглядел - мешала крона дерева у борта БТРа. Но приглядевшись, увидел, что между берегом и нами находится небольшой кораблик. На открытом мостике, большого рулевого колеса стоит моряк с рупором и внимательно смотрит на нас. На нас еще смотрели

два орудийных ствола как на наших "Гвоздиках", две небольших пушечки, но в одной башне и три крупнокалиберных пулемета. Матросы искусно замаскировали корпус корабля. На мачте у кормы трепетали листвой пара молодых березок, на стальной палубе лежал ковер из свежей осоки и камышей, на артиллерийских башнях кудрявился кустарник. От корабля пахло вялой зеленью и пороховым дымом.

Наверное от этого дыма, я от души чихнул, и не сдержавшись ответил:

– Слыш, мореман а не промахнешься?

Было видно, как он сдерживается, что бы не зарядить в три дуги боцманский загиб. Не давая ему опомниться, продолжил:

– Представился бы, а то непонятно что тут в лесах делает эта подводная лодка?

– Командир корабля, старший лейтенант Пецух.

– Командир взвода управления первой батареи лейтенант Денисенко.

– Что делаете на реке, товарищ лейтенант?

– Взял в плен немецкого военнослужащего, который сплавлялся со стороны моста, у Вас товарищ старший лейтенант врач на корабле имеется? Захваченный пленный ранен.

– Серьезно ранен?

– Не очень, при захвате вел огонь из автомата.

– У Вас все люди целы?

– Все целы, убитых и раненных нет.

– Подходите к борту для передачи раненного.

Склонившись в люку водителя, спросил у него:

– Сможешь подойти аккуратно?

– Куда конкретно?

– К корме, напротив башни.

– Щас сделаем командир!

БТР взревев обоими двигателями, по плавной дуге, осторожно начал подходить к кораблю. Пока мы подходили к нему, на палубу из люка вылезли трое: один в форме такого же покроя как и у командира корабля, а двое в матроской форме. У матросов в руках были багры. Когда мы подошли к борту, заметил что, не одна башня не довернулась в нашу сторону - значит и мы не будем огрызаться. Вот уже нас держат баграми и один из матросов кидает веревку, она падает на броню за башней... и остается там. С удивленными глазами матрос спрашивает:

– Почему конец не принимаете?

– Зачем?

– А швартоваться кто будет?

– Держи нас баграми, мы быстро!

А сам лихорадочно думаю: какая скорость у этого корабля, успеем пленного передать? Но все обошлось. Двое рядовых через десантные люки выбрались наверх, остальные подали связанного немца снизу. Чуть не упав с ним на палубу корабля, парни как мешок с картошкой опустили немца около тумбы кормовой башни. Сразу над ним наклонился мужчина, видимо врач или фельдшер. Пока все это происходило мы успели пройти под мостом и приближались наверное к месту стоянки. Радовало то, что БТР не отставал от корабля. Через несколько минут корабль вильнул и на небольшом ходу, прямо через свисающие ивовые ветви зашел в затон и приткнувшись прямо к берегу встал. Те же матросы привычно подтянули корабль к берегу, бросили канат, кто то на берегу подхватил его и обвязал им толстое дерево. В этом месте берег был выше борта и по уже установленной сходне надо было подниматься вверх чтобы сойти с корабля. Нам это место не подходило. Оглядев берега затона, показал водителю где можно выехать на сушу. Гоня по затону небольшую волну, мы шустро выскочив на берег покатили назад к месту стоянки. Когда подъехали ближе, то увидели как с нескрываемым интересом на наш БТР смотрят все: и старший лейтенант Пецух, и команда корабля высунувшись из всех люков и дверей

какие только были, и береговая команда, часть которой успела устроится на ветках деревьев.

Спрыгнув с брони машины и оправив складки комбеза под ремнем, в летнем шлемофоне, который откинул из-за жары назад, с улыбкой спросил:

– И где знаменитое флотское гостеприимство?

В ответ тишина, некоторые из матросов оборачиваются и смотрят на своего командира - что он скажет? Пецух молчит, наверняка думает что делать. Видимо приняв какое-то решение, говорит:

– Скоро уха поспеет, а пока товарищ лейтенант пройдемте в штаб.

– Ведите.

А сам повернувшись к сержанту приказываю:

– Около техники выставить караул, никого к ней не подпускать! Накрыть сетью, с моряками вести себя осторожно, языками не трепать, радисту быть особо внимательным, чуть что доклад, понятно?

– Есть!

Развернувшись направился за старшим лейтенантом. За спиной было слышно как сержант раздает всем распоряжения.

Мы сидели у замаскированной палатки на берегу реки. В ней было полно рыбы, оглушенной разрывами снарядов.

Со стороны кухни, располагавшейся недалеко тянуло легким ветерком одуряющий запах. Сразу набрался полный рот слюны, и где-то выше горла сдавило спазмом, на который тотчас откликнулся пустой желудок. Ни чего удивительного если ты не жрамши с утра! Было даже слышно как в котле бурлит наваристая уха.

Перехватив мой взгляд в сторону котла, старший лейтенант сказал:

– Еще минут десять и уха поспеет.

– Хороша будет!

– А пока ответьте мне на несколько вопросов, товарищ лейтенант.

– Задавайте.

– Я моряк, и не сильно разбираюсь в сухопутных вопросах, но почему на Вас такая необычная форма, оружие, да и техника тоже?

– Маскировочные комбинезоны, оружие и техника это действительно всё новых образцов. В нашей части это все проходит испытания перед тем как будет принято на вооружение армии. Перед началом войны наша часть...

Вдруг слева послышался рев самолетов, с моторами, работающими на пределе. В нескольких метрах над водой, из-за поворота реки появилось два истребителя, наш с двойными крыльями и немецкий. Наш лавирует, пытается уйти от наседающего "мессера" то вверх, то вбок. Идет первый воздушный бой этой войны, наблюдаемый мною. Наш летчик в трудном положении, его самолет внешне похож на "кукурузник", конструкция из палочек, обтянутых брезентом, тихоходный, но очень маневренный. У немец цельнометаллический, быстроходный - "мессер". Рев моторов заглушает звук выстрелов. Неожиданно сверху нам на голову сыпятся щепа от расколотых пулями веток. Слышно как повар на кухне орет матом на немцев, их самолеты, пулеметы... Я снова смотрю на воздушный бой. Силы у самолетов явно не равные. Только исключительное мастерство нашего пилота позволяет ему ускользать от атак "мессера", а тот старается прижать его к земле и расстрелять. Мне жалко нашего, он показывает чудеса пилотажа, но шансы его невелики. Наш почти прижат к земле, но "мессер" рано празднует победу. Впереди у самолетов мост, наш ловко пролетел между опорами, "мессер" за ним, но что-то не рассчитал, задевает концом левого крыла одну из опор моста и блинчиком скачет по поверхности воды.

Все мы даже не радуемся - мы ликуем, мои ребята кидают вверх пилотки, моряки бескозырки, обнимаются, хлопают друг друга - наша взяла!

Вдруг меня кто-то дергает за рукав, оборачиваюсь - радист.

– Что?

– "Овод" предупредил, что в нашем направлении летит большая группа самолетов.

– Точно не говорил?

– Пятьдесят четыре, товарищ лейтенант!

– Ни чего себе баян!Вот что, передай сержанту, что бы мухой на место падения "мессера" может летчик живой, планшет, карты...