Запрет на любовь
Шрифт:
— Э-э-эм-м-м. Не совсем.
— Возможно, в твоей жизни произойдут непредвиденные события, под влиянием которых ты кардинально изменишь свои взгляды на происходящее, окружающих людей и мир в целом.
— Что за события? — настороженно уточняет Полина.
— Нужно смотреть.
— Илон, но никто не умрёт ведь, да?
— Ещё раз повторюсь, нет. Смерть забирает отмершие, нежизнеспособные вещи, которые не должны отравлять твою жизнь. Ей свойственно такое качество, как неотвратимость.
— Да я как-то уже не уверена, что хочу. Это…
— Колесо фортуны в перевёрнутом состоянии. Опять же… — Илона закусывает губу. — Это намек на то, что в ближайшее время Вселенная предоставит возможность что-то изменить. И крайне важно воспользоваться этим шансом. Если упустишь его, будешь обречена на то, чтобы постоянно повторять пройденный этап. Открываем третью карту?
— Смерть, колесо фортуны… С меня на сегодня хватит, пожалуй.
Заметно, что Филатовой стало не по себе.
— Полин, не воспринимай всю эту ерунду всерьёз, — решаю вмешаться.
— Воспринимай, — гнёт свою линию Вебер.
— Лично я вообще не верю в эти твои расклады.
— Можешь не верить, Джугели, — пожимает плечом брюнетка, ловко перетасовывая карты. — Но это вовсе не означает, что они лгут.
— Проверим? — принимаю сидячее положение и прищуриваюсь.
— Ты не мне вызов бросаешь.
— Будем считать, что самой себе. Хватит мешать их.
Она прекращает свои манипуляции и вопросительно выгибает бровь.
— Что ждёт меня в ближайшем будущем?
Сдвигаю колоду, поддеваю карту. Илона дотрагивается до неё пальцами. Выполняет расклад, двигаясь в определённом направлении. Переворачивает первую карту.
— И? — рассматриваю картинку.
— Это карта-предостережение.
— Как «интересно»… — даже не пытаюсь скрыть сарказм.
— Она предупреждает об опасности. Это может быть угроза здоровью, например. Не на все грядущие события мы можем повлиять, ведь иногда сталкиваемся с непредсказуемостью.
Цокаю языком.
— Общие фразы и ничего больше.
— Дальше идём?
— Ну допустим.
— Карта Влюблённые, — объявляет она, её переворачивая.
Раздражённо вздыхаю, изображая фэйспалм.
— Вселенная сулит тебе выбор. Придётся принимать решение. Грядет серьезный конфликт и спор, который развернется между разумом и сердцем. Третью смотрим?
— Удиви меня.
— Семёрка жезлов. Испытания и препятствия. В таро эта карта символизирует тяжкое осуждение, неодобрение. Давление окружающих, сопротивление, борьбу.
— Ясно, — отмахиваюсь. — Опасность. Выбор. Препятствия. Я же говорю, это полный бред.
— Чё эт вы тут
— Джугели…
Мы с Тамарой ходим парой. Естественно, Абрамов тоже здесь. Его недовольный фэйс показывается следом.
— Пошли выйдем. Подежуришь у костра вместе со мной.
— Никуда я с тобой не пойду, — наотрез отказываюсь.
— Ты мне свидание должна. Память как у рыбки? Чё за спиритический сеанс вы тут устроили?
— Это таро.
— Гадают, слышь, Марсель.
— Вообще-то, мы исследование проводим, — оправдывается Полина. — Хотим проверить, сбудется или не сбудется.
— А ну, а ну…
— Эй, куда!
Но Кучерявый уже отодвигает брезент и внаглую забирается к нам в палатку.
— Какого фига!
— Вы совсем обалдели? — верещит Филатова, спешно накидывая на плечи спортивную куртку.
— Подвинься, — Марсель усаживается рядом со мной. Пялится на меня, пожёвывая жвачку. Проводит рукой по волосам, взъерошивая кучери.
Типа вот он я, весь из себя такой неотразимый.
— Ромасенко, свеча, осторожнее!
— Свеча? Ты пожар решила устроить? Света от фонарика не хватило?
— Антураж.
— Пошли вон! Что за беспредел?! — возмущаясь, отодвигаюсь от Абрамова, выдувающего пузырь.
Хлоп.
— Причина паники?
Он так близко, что я чувствую запах мятной жвачки.
— Дай пройти. Я сама выйду.
— Сиди, никто тебя не трогает. В чём проблема?
— В чём проблема? Места свободного итак почти нет.
Своим плечом касается моего. Мне это категорически не нравится.
— В тесноте да не в обиде. Слышала такое?
Прожигаю его взглядом.
— А ну давай гадай нам тоже! — командует Максим.
— Ромасенко, просто свалите, мы уже спать хотим.
— Притушитесь. Там Германовна с проверкой шарится.
— Вот и прекрасно. Пусть немедленно вышвырнет вас отсюда!
— Сначала расклад или ляжем тут с вами, — угрожает сын директрисы.
— Кретины!
— Пусть уже вытаскивает, — отворачиваясь от Кучерявого, цежу сквозь зубы.
— Ты про карту, Джугели?
Ржут.
Цокаю языком и закатываю глаза.
— Давай, Ромасенко. Вопрос колоде задавай, — торопит его Илона. — Тот, который тебя интересует.
— Один?
— Да.
— Самый важный?
— Самый важный.
— А без вопроса не катит? Чёт ничё на ум не идёт.
— Потому что нет его, — вздыхает она, теряя терпение. — Сдвигай.
Усмехнувшись, делает то, что сказали.
— Ну и?
Вебер раскладывает карты.
— Чё там, ведьма? Гля, Абрамыч, картинки.