Запрет на любовь

Джолос Анна

— Её уволили из-за меня? — всё же осмеливаюсь задать этот вопрос.

— Скорее из-за Ковалёвой. Плюс побег Мозгалина. Всё до кучи, — уклончиво отвечает она, но я не могу отделаться от ощущения, что это мой дед расстарался. Бабушка ведь неоднократно упоминала о его связях, рычагах и возможностях.

— А мать Ромасенко не тронули?

— У неё сейчас есть защита чиновника Градова, — тихо шепчет Филатова. — Так что… все шишки достались Шац. Ромасенко вон из дома в очередной

раз ушёл. Поскандалил с матерью из-за этого.

Подходим ещё ближе.

Замечаю, что все присутствующие столпились вокруг Марселя и его мотоцикла, того самого чёрного Kаwаsаki ninjа, ездить на котором ему временно запрещалось.

— О, Джугели. С возвращением, — первым отмечает моё появление Горький.

Одноклассники, как по команде, одновременно поворачиваются.

Таращатся на меня. Молча.

— Всем привет, — переломив себя, здороваюсь первой. — Для меня плакат найдётся? — обращаюсь к Вепренцевой.

— Да, — кивает она и передаёт мне один из них.

Выдыхаю.

Никто из них не набрасывается на меня с обвинениями. Либо не знают насчёт жалобы деда, либо…

— Какой план? — громко осведомляется староста, стоящая справа от меня.

— Вы только посмотрите, наша монахиня тоже решила поиграть в бунт, — хмыкает Зайцева, которая, на удивление, тоже тут.

— Один за всех и все за одного, — чуть стушевавшись, произносит Полина.

— Вот за такую старосту не стыдно, — хвалит её Денис, и она, буркнув «спасибо», заливается краской.

— Нас же не исключат за это? — робко интересуется в следующую секунду.

— Всех исключить не могут. Не очкуй, Поль.

— Ладно.

— Заходить за ворота не будем. Иначе нас, как скот, загонят в здание, — подаёт голос тот, в чью сторону я стараюсь не смотреть.

— Тогда вот что, — среди нас оказывается и его не менее кучерявая сестра. — Вы — телевидение встречайте здесь, а мы с десятым «А» и девятым «Б» устроим митинг на втором этаже. Через окна как раз тоже видно будет, если представителей местного телеканала не пропустят на территорию.

— Замётано.

— Хлопушки гони, — она протягивает раскрытую ладонь.

— Аккуратно. Сама не кидай и гоблинам своим скажи, чтобы под ноги вам не бросали. В пустых коридорах только, шумихи ради. Не раньше чем через десять минут после звонка. Усекла?

— Окей, — прячет то, что отдал ей брат. — Тогда я пошла.

— Давай.

Девчонка, смерив меня недовольным взглядом, исчезает за калиткой.

— А телевидение откуда? — спрашиваю у Полины.

— Отец Свободного организовал. Время согласовано.

— Предки уже у здания Управления образованием, — Петров показывает фотку. —

Мать даёт интервью.

— Отлично.

Вот это они развернули мероприятие…

Невольно восхищаюсь сплочённостью коллектива. Детского и взрослого. Хотя про детский ещё со времён бойкота всё было понятно.

— Так… Кого нет? Филатова, есть список класса?

— Разумеется, — она достаёт из сумки лист формата А четыре.

— Отсутствует… Мозгалин.

— Мать, Слава Богу, не пустила этого малахольного сегодня в школу.

— Сиухин.

— А где он?

— Болеет, — прилетает из толпы.

— Вебер.

— Вон она пилит ваша чёрная ведьма.

— Рустамов.

— Слился, по ходу.

— Ковалёва.

— Ну с этой всё понятно, — усмехается Ромасенко.

— Остальные на месте.

— Давайте немного рассредоточимся, поднимем плакаты. Произнесём речёвку. Запишем видос и сделаем фотки. Жень, сможешь экстренно залить контент в соцсети?

— Да влёгкую, — фыркает рыжеволосая, отвечая Вепренцевой.

— Ну супер. Про план Б все помнят?

— Да.

Что ещё за план Б?

— А чё эт тут у вас? — рядом с нами притормаживает мальчуган. Растрёпанный и сонный.

Часть рубашки не заправлена в брюки. Одна лямка на портфеле оторвана.

— Мелкий, иди в школу.

— А я не хочу. Хочу позырить, чё за флешмоб, — упирается тот.

— Топай давай, пока тебя менты не забрали за соучастие.

— Менты? — удивляется паренёк.

— Слышь сирены?

Они и правда звучат где-то вдалеке.

— Да.

Это по твою душу, — оскалившись, запугивает его Ромасенко.

— Понял, — косится по сторонам мальчик. — Ну я пойду тогда? У меня математика. Марина Петровна ругаться будет, если опоздаю.

— Дуй давай, любопытный.

— Привет, — Илона, протиснувшаяся сквозь толпу, подходит к нам с Полей и на секунду сжимает мою ладонь.

— Привет.

Не знаю, как реагировать на этот странный жест.

— Ну всё. Погнали, — командует Абрамов, когда до нас доносится трель звонка.

Вот тут-то и начинается самое интересное. Ребята под руководством Филатовой выстраиваются в два ряда и дружно поднимают плакаты, громко зачитывая речёвку:

«Дайте Шац ещё один шанс»

Честно говоря, я впервые участвую в подобного рода мероприятиях, но учитывая обстоятельства, считаю, что определённо должна, ведь моя вина в произошедшем точно есть.

«Дайте Шац ещё один шанс» — скандируем хором, не обращая внимания на охранника, призывающего нас к порядку.