Запрет на любовь
Шрифт:
Опять соседские коты?
Возвращаю диск на место и захлопываю фотоальбом.
Снова что-то слышу.
Нахмурившись, поднимаюсь с постели и подхожу к приоткрытой балконной двери.
В то же самое время из темноты неожиданно появляется человек и я, тихо вскрикнув от испуга, прижимаю ладонь ко рту.
Тук-тук-тук.
Сердце остервенело стучит под рёбрами.
— Охренеть, Джугели, как тебя сложно найти в этом грёбаном замке, — произносит Абрамов,
— Ты что здесь делаешь? — растерянно моргая, смотрю на Кучерявого и букет нежно-розовых тюльпанов, который он держит в левой руке.
Глава 28
Марсель
Джугели смотрит на меня вот точно также, как смотрела в первую нашу встречу, когда я поймал её в лесу. Сперва абсолютно растерянно, потом уже зло.
— Навестить пришёл, — поясняю цель своего визита, а заодно оцениваю беглым взглядом состояние девчонки.
Выглядит хорошо. Очень даже.
Не накрашена. Чистая кожа. Естественный румянец. Волосы распущены и спадают вниз по плечам мягкими волнами.
Она сегодня без этой своей опции «полный парад» по-особенному красивая.
А пижама-то какая! У-у-у… Закачаешься!
Тонкий шёлковый топ на бретелях. Короткие шортики, во всей красе демонстрирующие длинные, стройные ножки.
Звездец мне. Сегодня ночью точно не усну.
— Чё, как ты? — внаглую её разглядываю. Почти не моргаю. Запоминаю, отпечатывая образ девчонки на сетчатке.
— Нормальные люди через дверь заходят, — недовольно ворчит, сдёрнув со стула серебристый шёлковый халат.
— В нормальных семьях через эти самые двери в дом впускают, — пожёвывая жвачку, наблюдаю за тем, как она, чёрт возьми, одевается.
— Что это значит? — хмурит брови, завязывая пояс.
— Меня развернули на вашем КПП.
— И ты не придумал ничего лучше, чем перелезть через забор?
Самодовольно ухмыляюсь.
Это было реально сложно. Помог Ромасенко, отвлёкший охрану своей дебильной выходкой, и дерево, удачно растущее вдоль стены. Высоченной, мать её, стены, ограждающей особняк бывшего губера от простых смертных.
— Мне надо было тебя увидеть.
Цена? Содрал бочину до мяса. Чуть не поломал хребет и копыта. Всего-то.
— Увидел? — интересуется сердито.
— А ты «гостеприимная», — усмехнувшись, вкладываю ей в руки многострадальные тюльпаны и вытираю вспотевшие ладони о шорты.
Думал, букет рассыпется на фиг и не выдержит полёта на балкон, но нет, по итогу, он остался целым и смотрится вполне себе сносно.
— Симпатично у тебя тут, — изучаю принцесскину спальню.
Пастельные тона. Высокая кровать с балдахином. Абажуры. Лепнина на стенах. Картины. На одной из которых изображена известная мне балерина.
Что-то
— Цветы зачем принёс? — осведомляется она холодно.
— Не с пустыми же руками идти тебя проведывать, — бросаю в ответ без эмоций.
А что? По-моему, нормальное объяснение. Опустим сопливое признание о том, что впервые захотелось подарить девушке цветы.
Сёстры и мать ваще не в счёт. Это всё-таки другое.
— Я не могу их взять.
Покончив с визуальным обследованием комнаты, фокусирую взгляд на девчонке.
— Это ещё почему? — засовываю руки в карманы и, склонив голову набок, прищуриваюсь.
— Может, потому что у меня есть жених?
— И где же он?
— В Москве.
— Напомни, это который Тигр в леопарде?
Не, ну реально, тот его пиджак — кринж [17] лютый.
— Его. Зовут. Леван, — чеканит по слогам.
— Да мне без разницы, Джугели. Леван, Тигран… Грузин твой где-то там, а я здесь. Преимущество налицо, сечёшь?
17
Кринж — чувство стыда за чьи-либо действия
— Нет у тебя никакого преимущества, Абрамов, — в её голосе звучит сталь. — Я ЕГО невеста.
— Была ею, пока мы с тобой не встретились, — заявляю уверенно.
— Ты… — её щёки мило и красочно вспыхивают. — Хватит, знаешь. Это уже ни в какие ворота!
— Ну так по факту.
Раздражённо вздыхает, закатывая глаза.
— Вот что… Уходи.
Уходи?
— Охренеть, блин. Джульетта Ромео вон не выставляла.
— Марсель…
— Сообщения в лом было прочитать, динамо?
— Я их не видела, — врёт и краснеет ещё сильнее.
— Брехня. Ты была в сети. И отвечала Филатовой.
— Только ей и написала. Потом сразу вышла.
— Ты торчишь мне свидание, не забыла?
— Это была просто игра в вышибалу!
— Я заеду за тобой завтра вечером, — не обращаю внимания на её попытки слиться.
— Послушай, это уже несмешно! Нельзя быть таким… навязчивым.
— Ты хотела сказать настойчивым? — поправляю невозмутимо.
— Я сказала то, что сказала, — звучит ядовито в ответ. — И ещё раз, Абрамов. Я — чужая невеста. У меня, к твоему сведению, свадьба на июль запланирована.
— Джугели, — качаю головой. — Загоняешь мне какую-то дичь про жениха и невесту…
— Это не дичь!
— Тебе семнадцать, хэй! О какой свадьбе вообще идёт речь? Кто выходит замуж так рано?
— Вам, русским, не понять, — цокает языком.
— Стопэ-стопэ. Это чё за дискриминэйшн?
Тук-тук.
Стук в дверь прерывает наш увлекательный диалог.
Девчонка, широко распахнув глаза, испуганно замирает.
Но это длится от силы лишь пару секунд.