Запретный мужчина
Шрифт:
Но он понимал, что никак не может предложить этот вариант Пилар, что они едва знакомы, что он не смеет вторгнуться в ее жизнь и навязать ей своего сына…
Так они и сидели друг против друга, пытаясь представить, как же им жить дальше?..
…Ночью Хулито снилась волшебная страна, и главной феей в той стране была Флора — в шляпке с перьями и в сверкающем платье. Она взмахнула волшебной палочкой, и в воздухе появилась серебряная птица, которая приближалась, росла, пока не сделалась самолетом. И вот уже Флора стоит у него на крыле и манит, манит к себе Хулито…
Глава 47
Слово
Ане Росе не нужны были ни деньги, ни подарки — у нее всего вдоволь, так что Галарраге нечего было ей предложить. Напротив, размышляя над их отношениями, он пришел к выводу, что она сумела купить его. Товаром являлось его сильное, мускулистое тело. О наличии души в этом теле Ана Роса не подозревала. Впрочем, даже если б она признавала, что душа у Галарраги все-таки есть, то отнеслась бы к ней, как к какому-то ненужному довеску, вроде докучливого родственника любовника, которого надлежит терпеть, но не принимать всерьез.
Любовь — игрушка богатых, независимых, праздных людей, у которых все есть, но им этого «всего» мало. В материальном мире они завладели всем, чем только можно, но пытаются раздвинуть его рамки и сочиняют себе какие-то необыкновенные духовные переживания, которым на деле — грош цена.
Так называемая «любовь» возможна, когда у людей общие экономические интересы плюс взаимная симпатия. Она также возникает тогда, когда человеку в силу каких-то причин не удалось «присвоить» себе, как вещь, другого человека — тогда его начинает грызть изнутри оскорбленное самолюбие. Есть еще одно объяснение «любви» — семья, люди просто хотят обрести тихую пристань и сочиняют себе чувство, которое призвано выстелить изнутри их гнездышко, чтобы в нем было тепло.
«Любовь возможна тогда, когда ты уважаешь женщину, — думал Галаррага, — но разве можно уважать женщину, существо ветреное, капризное, плоское, как набросок на листе ватмана, которое за всякими высокими разговорами скрывает одну-единственную цель — завоевать как можно больше мужчин, собрать из них коллекцию, чтобы было чем хвастаться перед подругами?»
Единственной женщиной, которая вызывала у Галарраги уважение, была Эстела ди Сальваторе. Это из-за нее, а не из-за непокорной ее дочери Аны Росы, он не стал искать себе другого, более тихого, места и не убежал из этого беспокойного дома. Эстела ди Сальваторе была исключительно умна и вместе с тем простодушна, открыта для любого человека; она была мужественна, сдержанна, но в то же время добра. Она единственная в доме не накручивала вокруг себя каких-то взрывоопасных ситуаций, не заимствовала слов и поступков из второсортных романов, а просто жила — скромно и достойно.
Когда-то давно точно такое же глубокое почтение вызывал в Галарраге Херман Гальярдо. Но после того, как Херман отверг Эстелу, он перестал существовать для Галарраги. Рамон не мог представить себе, что человек, имеющий глаза
Галаррага считал себя вконец испорченным, циничным человеком, но его цинизм не простирался до того, чтобы не понимать значения старинного слова «благородство».
Эстела была благородна. Во всем, в каждом жесте, в каждом поступке, в каждой мелочи. Ему нравилась прямота ее нрава и аромат ее духов, ее спокойный, навевающий на душу уют и тепло голос, и жест, которым она поправляла волосы. В ней не было ничего искусственного, надуманного — Эстела была сама естественность. Но Рамон знал — эта женщина для него недосягаема как далекая звезда, и он тайно поклонялся ей, стараясь никоим образом не обнаружить свои чувства.
С Аной Росой его связывала исключительно постель, ничего больше.
Иногда он чувствовал, что взяв его в любовники, она унизила его еще больше, чем унижала до этого открытым пренебрежением к нему, как к плебею, и постоянными насмешками.
Но и она сама не могла не чувствовать себя униженной от того, что нуждалась в нем, в плебее, в прислуге. Она презирала его, не видела в нем человека, но тем большим было ее унижение.
Сначала Галаррага спокойно мирился с тем, что ему приходится делиться любовницей с Гонсало Каррьего, но постепенно это обстоятельство стало его задевать, затем — всерьез мучить.
Он подозревал, что как мужчина превосходит Каррьего, но чувствовал, что несмотря на это Ана Роса уважает Гонсало, а его, Рамона, и в грош не ставит.
Конечно, Каррьего ей ровня, человек ее круга, благородный сеньор.
Следовательно, Ане Росе для осуществления ее любовных желаний необходимо не только тело, но и душа. Тело — он, Галаррага, душа — Гонсало. Одно тело она в любую минуту готова поменять на другое тело: Галаррагу на Корхеса; зато душу хочет сохранить в любом случае — конечно, то, что она смогла присвоить себе такую незаурядную душу, не могло не льстить ее самолюбию.
Галаррага, видя весь этот цинизм, не мог не почувствовать себя уязвленным.
И он решил отомстить Ане Росе самым изощренным способом — рассказать о своей связи с ней Гонсало. Ана Роса не допускала в своей самонадеянности и мысли, что Каррьего когда-нибудь сможет оставить ее. Но Галаррага хорошо разбирался в людях. Он знал, что Гонсало порядочный и чистоплотный, для которого самое невыносимое — узнать о циничных поступках любимого им существа.
И Галаррага, рассказав Гонсало все об Ане Росе, нанес этим ей удар в самое сердце.
После разговора с Каррьего он почувствовал, будто камень свалился с его души. Теперь он свободен. Хорошо бы все-таки уйти из этого дома. Но оставался небольшой должок, который он хотел во что бы то ни стало вернуть Федерико Корхесу…
…Фьорелла ди Сальваторе, сама о том не подозревая, пришла Галарраге на помощь.
Сначала Фьорелла решила поговорить о возникших у нее подозрениях с Иреной Гальярдо. Но что сказать ей? Разве сон, который приснился Фьорелле накануне гибели Хермана, может быть веским основанием для того, чтобы подозревать Корхеса в том, что он ведет какую-то игру в этом доме?