Запрос в друзья
Шрифт:
— Это прозвучит странно, но… Пит — бойфренд Софи — провел ночь в моем номере в гостинице.
Рука Полли застывает на полпути ко рту, и размокшее печенье падает в чай.
— Что?!
— Это не то, о чем ты подумала. Они поссорились, он опоздал на поезд до Лондона, поэтому и поехал со мной в гостиницу, но у них не было свободных номеров. Вот я и сказала, что он может переночевать у меня. Ничего не было. Мы просто заснули, а когда я встала утром, его уже не было.
— Чтоб тебя, Луиза!
— Знаю.
Полли встает и идет через кухню к
— Как это вообще вышло?
— Я же говорю, они с Софи поругались, и он поджидал меня на школьной парковке.
— Он тебя дожидался? Это как-то пугает.
— Да нет… он больше никого там не знал. Я рассказывала тебе, что мы с ним познакомились в квартире у Софи. Он рассчитывал вернуться в Лондон…
Разве? Эта мысль не дает мне покоя: он же знал, сколько собирается выпить на вечере, не мог же он после этого сесть за руль?
— И все же. Ты понимаешь, что ты, возможно, провела ночь в обнимку с убийцей?
Конечно, это приходило мне в голову. Однако сейчас я не могу позволить себе отвлекаться: слишком много всего на меня давит.
— Мы не спали в обнимку. И он не убийца. Он приятный малый. — И почему я его защищаю?
— Боже мой! Да он тебе понравился?! Ну конечно! Ты запала на убийцу!
В другое время я бы порадовалась способности Полли посмеяться над любой ситуацией, даже самой печальной. Хотя данная ситуация — не повод для шутки. Слишком все трагично.
— Нет, все не так.
На самом деле я не знаю, как к нему отношусь. Может, при других обстоятельствах все сложилось бы по-иному. Но все так, как есть. Все нехорошо и запутанно, и Пит каким-то образом в этом замешан.
— А Сэм? Как прошла встреча с Сэмом? — спрашивает Полли, возвращаясь на свой барный табурет.
— Нормально, — говорю я, вспоминая, как вино стекало по руке и как Сэм следил за моим языком.
— Нормально и все? — переспрашивает Полли, явно заподозрив неладное.
— Честно, да. Я с ним особо не разговаривала. — Новая ложь.
— Ладно, — говорит Полли. — Может, поэтому ты оказалась в койке этим парнем Питом?
— Я с ним не спала! Не то, что ты думаешь. — Возможно, это была самая странная ночь в моей жизни, если не сказать больше.
— Я слышала тебя. А что сказали полицейские, когда узнали, что вы ночевали вместе?
Я раздумываю, не солгать ли мне еще раз, но с меня хватит, все и так слишком усложнилось.
— Я им не сказала ничего.
— Что? Это почему же?
О, боже, ну как ей объяснить?
— Автоматически. Я даже не подумала. Мне просто показалось, что будет лучше, если они ничего не узнают об этом.
— Но почему? Луиза, ты с ума сошла?! Нельзя обманывать полицию. Позвони им сейчас же — скажи, что ты совершила ошибку. Лучше, если ты сама им расскажешь, пока не стало поздно.
Как же сложно объяснить ей все, не рассказывая правду о том, что я сделала с Марией.
— Тут все не так просто. Это связано с тем, что произошло в
— О чем ты, черт возьми, говоришь? Почему ты не можешь мне рассказать? — с тревогой произносит Полли.
Я качаю головой, закрыв лицо руками.
— Луиза… — Она отводит мои руки и заглядывает в глаза. — Ты можешь рассказывать мне абсолютно все. Ну же, мы же дружим уже сколько… тринадцать лет? Ты так просто от меня не отделаешься. В чем дело?
Мне ужасно хочется ей все выложить. Я больше не могу носить это в себе. До смерти Софи я справлялась, могла с этим жить, но теперь все вырвалось из-под контроля. Сама мысль о том, чтобы посвятить во все Полли, допустить ее до правды, создает ощущение погружения в мягкую перину.
— Ты помнишь, я говорила тебе, что Софи тоже получила на «Фейсбуке» запрос в друзья от Марии, девушки, которая утонула? Так вот… я не рассказала тебе всю историю… — Я делаю глубокий вдох, чтобы унять дрожь в голосе.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы с Софи… мы не всегда хорошо обращались с Марией.
Полли хмурится.
— То есть как это — не всегда хорошо?
Если я посмотрю на нее, я не выдержу.
— Мы поступали с ней… подло. Когда я сказала тебе, что пережила в юности нечто похожее на то, что испытывает Фиби… ну, я пережила это, только по другую сторону баррикад.
Мне не хватает духа посмотреть на нее. Я сглатываю и продолжаю:
— Когда Мария перешла учиться в нашу школу, мы с ней сначала подружились, а потом, позже, ну, я ее бросила. Видишь ли, Софи не хотела, чтобы мы с ней были подругами, а Софи была такая… На выпускном, в ту ночь, когда Мария погибла, мы совершили кое-что ужасное.
— Что именно?
Я бросаю на нее быстрый взгляд. Лицо Полли бледно, оно выражает полное смятение.
— Мы подсыпали ей в стакан экстази. Больше ее никто не видел. Она, скорее всего, забрела на скалы и упала. — Я открываю глаза и осмеливаюсь посмотреть на Полли. И сразу же понимаю, что совершила страшную ошибку.
Полли уставилась на меня, лицо у нее белое и ошеломленное.
— Вы подсыпали ей в стакан? Ты что, не слушала меня, когда я говорила тебе о том, что происходит с Фиби? Я не могу поверить, что ты обсуждала эту тему с моей дочерью, давала ей советы, в то время как ты сама же… — Она отодвигает табурет и отступает назад, пока не упирается в кухонную столешницу. Она опирается на нее, не в силах устоять на ногах.
— Ты в курсе, почему я так дерьмово выгляжу сейчас? — Ее голос звучит обвинительно. — Потому что я не спала полночи из-за Фиби. Она должна была заночевать у подружки, но мне пришлось поехать забрать ее оттуда, потому что мать девочки была обеспокоена тем, что Фиби создавала проблемы и расстраивала другую девочку. Угадай, кто из девочек пожаловался? Когда Фиби приехала домой, она проплакала два часа подряд. Два полных часа. Ты представляешь, что я испытала, глядя на то, как страдает мой ребенок?