Заражение
Шрифт:
Ничьего присутствия здесь не просто не видно, а не ощущается. Его взгляд возвращается на лист бумаги, от попытки рассмотреть нечто за ее разлиновкой начинают болеть глаза. Пустое. Убеждает себя, что лист этот был оставлена просто, кем-то, в спешке. Но теперь уже другой вопрос занял мысли, стоит ли выбрасывать теперь этот листок или оставить его тут так и лежать? И уже этот вопрос кажется ему в разы серьезней, нежели предыдущий, но таким же неразрешимым. Ведь его мог оставить кто-то очень серьезный, услуга такому человеку могла бы принести ему несколько нулей на карту. И, не найдя ответа, он решает оставить бумажку полежать до утра, чтобы время само как-нибудь уладило этот вопрос, чтобы «судьба» определила его правомочность на обладание
Здесь, в маленькой кладовой горит только настольная лампа и неон с синим оттенком вдоль всей лицевой части холодильника, засунутого в дальнюю часть комнаты, что дает достаточно освещения малой комнате-кубу, помогает рассмотреть скромный дсп-шный стол с двумя рядом стульями, пару металлических в пол метра шириной ящиков, стоящих с палец в зазоре в синем свете от холодильника. Игорь от предвкушения довольный зависает в паузе. Подскакивает к холодильнику и вытаскивает оттуда неравновесный пластиковый контейнер с зеленой крышкой. В жире, который схватился по бокам пластиковых стен, он рассматривает, а скорее расслышивает, горошины гречки, а вот толстую котлету ему удается рассмотреть и расчувствовать, срывающаяся при наклоне глиняным брусом в противоположную стенку, оставляет в руке приятногаснущий импульс, отпечатываясь, оставляет на торце прозрачного пластика с внутренней стороны частицы структуры, из которой сделана и которые после можно будет слизать с этой стороны, если те сами не стекут к гречишным сечкам под воздействием ультракоротких электромагнитных волн. Пока несет, задумчив, точнее кажется таковым, но на деле мыслей в голове ноль, мозг взял паузу, остановив на лице движение, абстрагирован от предмета управления, занят короткой перегрузкой основных систем из-за недавних полусбоев…
Теплая гречка рассыпается по рту, попадаемые же туда куски котлеты вызывают непроизвольное вслух мычание, иногда затягивающееся и превращающееся в целый отыгрыш в низком и высоком звучании. Звук в такие моменты, отражаясь от стен, усиливается и создает некий аналог оркестрового сопровождения, что всерьез заставляет задуматься о возможности написания обеденной симфонии. Но такая великая мысль не приходит в Игореву голову, так как оголодавшийся разум сейчас занят только тем, что выбирает в какую сторону контейнера он в следующий раз запустит ложку. И но через 5 минут голодное раздражение утолено и возвращает на проектор в кинотеатр с единственным зрителем недавний фильм, где молодой человек получает сверх-важный звонок от начальства и, исполнив все указания в соответствии с высказанным приказом, воспаряет на один из верхних этажей башни, у подножия которой его можно было рассмотреть на первых кадрах. И уже после первых эпизодов Игорь увеличивает скорость «зачерпнуть-сунуть в рот» цикла, чтобы успеть вернуться на неостывшую и уже давно принявшую форму его жопы седушку. Право же контейнер-помыть он с чистой совестью и благородно, ведь уже в скором времени его ждет повышение, оставляет жене, которой такая честь наверняка будет воспринята с благоговением.
Сытый, довольный, неспешно и грузно возвращается на рабочее место, где его ждет тот же лист бумаги на крае стола, садится, окончательно отпустив всякое напряжение из мышц, расслабленные руки приходится ощущаемым усилием отрывать от подлокотников, чтобы они могли выбрать из бумажного, выросшего в высоту беспорядка – белизна с черными веснушками листов с графиками дежурств, расписаний, расчетов перемежаются с бежевостью конверта, оставленного желтым курьером, чистым снегом сложенных писем, из под которых видна серость газеты, что торчит треугольником в основании кучи, захваченная в киоске метро с неделю назад, но сохраненная до момента Икс, пока
Сканворд вынуждает его, подобрав ноги, подкатить кресло, взяв ручку, начать решать без закладки найденное бонусное, возвещающее о возможности выиграть стиральную машину судоку на третьей, испачкавшегося оттенка газетной странице.
Глава 7
– И, короче, мы с ней одни такие стоим, ну, и она такая смотрит типа на меня, и че-то лыбу давит… И как раз вышли все из зала… Ну, я не растерялся, подхожу к ней, обнимаю… ну и понеслось короче, – от высокого бармена вырывается короткий смешок, улыбка фиксируется на лице.
– Ахахах, и че, она даже не вспомнила, что у нее парень есть?
– Не, ну она там что-то говорила, но так, знаешь… – вытянув и растопырив пальцы, вращает рукой, прибавив к этому скорченную пренебрежением мимику, – типа, «ой, мы ведь неправильно поступаем», мол, а если Димка узнает. Ну, чисто поломаться хотела, цену набить.
– Да, чисто бабы, глазки сначала строят, флиртуют с тобой, а потом заднюю начинают давать… А если ты вдруг поведешься на это, то все, будут обиженные потом ходить, что не выебали.
– Ага, ты замечал кстати, как на меня Настя смотрит? – в глазах у Сергея повисает проказливый огонек.
– Пффф, конечно. Это только слепой не увидит, пялится на тебя все время, когда здесь бывает… и вообще она раньше столько за баром не стояла. А теперь сидит у нас, то кофе ей сделай, то ложку чайную принеси… понятно что она была бы не против, чтобы ты ее того… – уверенный тон Петиного голоса заставляет задуматься о его прошлом, в котором, представляется сразу, собрано множество женских имен.
– Ну, вот я тоже это заметил, но она жирная пиздец. Свиноматка. Пусть кто-нибудь другой ее трахает, – кротко возмущаясь, – Может спасешь меня, друг?, – смешливо.
– Ахахах, эээ… Не получится, брат, я же женат, – в его словах тяжеловесная солидность мужчины, но актерская пауза за многоточие в транскрибации разговора оканчивается эксплозией смеха, смешанного много – слюнями, и выверенно – символикой зрака. Второй смеется с ним.
– А ты давно женат вообще? – живой интерес.
– Ну так, года четыре, наверное, – если сейчас посмотреть на лицо Пети, то может показаться, что он даже смущен этой темой.
– И как? Нормально вообще? Не представляю, как это – жениться, – Сергея прошибает раздумье, но быстро отступает, чуждо ему здесь.
– Да, нормально.
Замолкают. Неощущаемо кажется, что задета неприятная, сырая тема, побуждая одного забурлить в бессознательном, составить нейтральное, ровное продолжение диалога.
– Ты сегодня ведь по-раньше уходишь, да? – пытается выдержать свою интонацию в прошлых тонах.
– Да, по-раньше, надо ребенка из садика забрать… – пауза, спохватившись – ну, завтра я еще работаю, а потом здесь Катя за главную будет… до выходных, в пот самый выхожу.
– Аааа, ты слышал кстати, что UFC свой турнир отменили? – явная заинтересованность.
– Да, но там я только бой Фергюсона с Гейджи хотел посмотреть. Остальные какие-то все не очень собираются.
– Да, крутой должен был бы быть бой, – пауза, – Там у Гейджи все шансы, чтобы победить есть. У него удар мощный, Фергюсону нельзя такие пропускать… Думал ставку даже сделать, но че-т не знаю, денег нет.
– Нууу, я могу тебе занять немного, – вопрос не в интонации, но во взгляде на «друга», – только если выиграешь, то отдаешь мне с процентами. Как тебе вариант?