Заражение
Шрифт:
– Да все уже! Успокоился, не ори, - поморщился Ватрикс, убирая нож.
– Отпусти ты меня уже.
Анри отпустил гусара и тот, злобно уставившись на Мари, отвернулся и потопал к костру. А девушка столбом застыла на поляне. Узкий кинжал выпал из ее вмиг ослабевших рук, вонзившись в землю и по навершие скрывшись в высокой зеленой траве. Плечи девушки затряслись, а затем она резко развернувшись, уткнулась в плечо стоявшего рядом Эццио.
– Он... погиб. Его... больше нет, - всхлипывала она.
Все молча застыли на поляне. Эццио рассеянно гладил рыдавшую девушку по рыжим волосам, стараясь
– Уже вечереет, - обронил, наконец, Анри.
– Разобьём лагерь и заночуем здесь.
Гусар и Де Волт уселись на расстеленных у костра плащах, уставившись на потрескивавший огонь.
– Все-таки скучно, - вздохнул гусар.
– Не хватает острот вора.
Анри молча кивнул, думая о своем. Слишком уж много смертей. Эрцо, Оларр, теперь, вот, вор. И сейчас капитан был даже рад, что Вильямс и боевой маг остались в замке. А до Призана еще почти неделя пути через разрушенную гражданской войной страну. Что творилось за Бри, заселенном мертвяками, не знал никто.
– Думаешь о дальнейшей дороге?
– словно читая мысли Анри поинтересовался гусар.
– Да, - глухо ответил Де Волт.
Зашуршали ветви, и оба сидевших у костра человека мигом схватились за оружие. В сумерках появился фиорентиец, который вел за руку Мари. Девушка уже успокоилась, хотя глаза ее были красны от слез. Мари молча села на расстеленный плащ и уставилась на огонь. Вскоре голова ее опустилась на грудь и девушка тихо засопела.
– Отдыхайте. Я посижу на страже первым, - глухо произнес Де Волт, подбрасывая в костер крупную ветку.
Добро и зло.
Бри отряд обошел стороной, сильно забрав вправо от города по тракту. Деревню Вальте удалось проскочить, благо поселок был пуст. Скорее всего, беженцы, перепуганные войной и соседством с заполненным упырями городом, бросились в сторону столицы. Деревня была сожжена дотла, встретив отряд лишь черными остовами редких каменных домов с почерневшими трубами да провалившимися внутрь крышами.
– Проклятые наемники!
– зло процедил Эццио, осматривая учиненный погром.
– Лишь бы грабить да мародерствовать.
За поселком начиналось огромное ржаное поле. И едва въехав на него, все присвистнули от удивления. Не удержался даже обычно сдержанный Ватрикс.
Все поле было вытоптано, и Анри отчего - то подумалось, что о богатых урожаях придется забыть раз и навсегда. Вместо колосящихся зеленых всходов, поле было сплошь усеяно горами трупов, над которыми уже пировали зомби, чавкая, сопя, разрывая руками холодную плоть. Многие, мертвецы, лежавшие на вытоптанной земле, уже начали подавать слабые признаки жизни, подергивая конечностями. На невысоком холме, прямо за полем, накренившись, торчало изорванное знамя, в котором едва угадывался штандарт армии: солнце, пополам разрубленное огненным клинком. На палке, грозно каркая и хлопая крыльями, сидел огромный черный ворон.
– Остмарк!
– ахнул Ватрикс, рассматривая висевшую на штандарте тряпку, которую колыхал легкий летний ветерок. С поля так тянуло разложением, что все закашлялись от удушливого смрада.
– Все - таки герцогство решило вмешаться в конфликт, - произнес Анри.
– Конечно. Церковь тут же начала голосить о притеснении жрецов, едва Фигаро
– Ну а Рыцарей Клинка и Красный Легион можно приберечь на крайний случай.
Тракт уводил от поля в сторону, что было только на руку. Вскоре с поля двинется целая орда вечно голодных упырей. И тогда не поздоровится никому. Ветер донес запах гари. Впереди, где - то за макушками деревьев, поднимались столбы черного дыма.
– Минус еще одна деревня, - хмуро заметил Ватрикс, вглядываясь в небольшую рощицу, за которой полыхал пожар.
– Да, - согласился Анри.
– Только...
– Что только?
– мигом заинтересовался Эццио.
– Бой на полях был пару дней назад.
– Де Волт кивнул головой в сторону поля, на котором лежали трупы.
– А деревня все еще горит. Значит, занялась она вчера ночью. Самое позднее. Где - то неподалеку орудует банда мародеров.
– Или наемники Фигаро Росси задержались, грабя округу, - возразил Эццио.
– Пару дней грабить несколько деревень?
– удивленно подняла брови Мари.
– Нет, вряд ли. Фигаро быстрым маршем ведет свое войско через всю страну. Ему нужно как можно быстрее добраться до столицы. Если армия короля успеет перегруппироваться - крепкие стены города можно осаждать месяцами.
– Найдутся в Призане добрые люди, которые откроют ворота в первую же ночь. В столице каждый второй ненавидит инквизиторов. Как, впрочем, и во всем Баланжире. Чернокнижники, маги - самоучки, которым не посчастливилось родиться с даром во времена гонений, родичи и друзья тех, кто сгорел на кострах жрецов. Ученые, что ушли в подполье из - за пристального к ним внимания. Так что город долго в осаде не просидит, - ответил Эццио.
– Тебя тоже обидели жрецы?
– иронично поинтересовался Ватрикс, взглянув на бывшего актера.
– Я родился в Фиорентии. Там не так сильно влияние жрецов Вигхарда, - ответил юноша.
– Но инквизиторов ты недолюбливаешь?
– не отставал гусар.
– За что же, позволь полюбопытствовать?
– Инквизиция идет против прогресса, - медленно произнес Эццио.
– Сжигая великих ученых за ересь направо и налево. А эти открытия могли бы помочь человечеству.
– Да, - кивнул головой гусар.
– А еще они находят и сжигают чернокнижников и черных магов, которые губят целые деревни мирных селян в жертву своим темным богам. Без инквизиторов и Церкви весь мир погряз бы в Хаосе.
– А заодно сжигают десятки тех, кто к колдовству никакого отношения не имеет, - фыркнула Мари, вклиниваясь в разговор.
– А затем разводят руками и с улыбкой говорят: простите мол, ошибочка вышла. Никакой ваш муж или сын не колдун. Просто Рихард попутал.
– Не ошибается тот, кто ничего не делает, - философски ответил Ватрикс.
– А если этот безвинный был волком в овечьей шкуре?
– Тихо!
– прервал разгоревшийся спор Анри.
Все быстро замолчали, уставившись на командира. Вдали, из горевшей деревни раздавался едва различимый крик. И звон оружия.