Зарождение мистического пламени
Шрифт:
Пожилой мужчина на трибуне соизволил ухмыльнуться мне.
— Боюсь, никто не поддерживает это выдвижение, — он поднял жезл и ударил по колоколу. — Если на повестке дня больше ничего нет, я предлагаю распустить собрание.
Аудитория сохраняла молчание. Глава пожал плечами.
— Найджел, прошу, проводи мисс Уитлок из помещения.
Нет. Моё сердце заколотилось, и я посмотрела на Оливера. Он лихорадочно разговаривал с мужчиной рядом с ним. Это моя единственная возможность стать настоящим Развлекателем. Я хотела этого. Это моя судьба.
— Стойте, — закричала я. — Пожалуйста!
Мужчина с моноклем, который провожал меня внутрь, сжал мою руку мёртвой хваткой и потащил с трибуны. Я упёрлась, твёрдо сопротивляясь его захвату. Я не хотела, чтобы меня отодвигали в сторону. Такое чувство, будто это угрожало сокрушить меня
Я обвела взглядом комнату, но она представляла собой лишь море лиц, расплывавшееся от жгучих слез, которые начали наворачиваться на глаза. Я не позволю им пролиться. Не здесь. Я не стану подтверждать их победу таким образом.
Поднялся высокий мужчина. Это был тот самый, с гладкими светлыми волосами и элегантной бородой, который возразил против решения Развлекателей, когда я вошла. Я повернулась к нему. Если он выступит в поддержку предложения распустить заседание, все кончено. Про себя я молилась, чтобы он не произнёс эти слова.
— Я поддерживаю, — заявил он, и вес его слов напоминал удар гильотины.
Старый козел на трибуне практически заблеял в знак одобрения.
— Хорошо. Решение о закрытии заседания считать окончательным, — он поднял руку, чтобы ударить по колоколу.
— Нет, — мужчина небрежно сунул большой палец в карман жилета. Моё сердце грохотало подобно барабану палача. Он прочистил горло, затем качнулся на пятках, произнеся звучным голосом: — Я поддерживаю кандидатуру мисс Уитлок в качестве ученика.
Я застыла, как и Найджел, хотя при этом он не выпустил моей руки. Мой шок смешался с только что обретённой надеждой, которая медленно превращалась в радость.
Вновь взорвался гул голосов, напомнивший мне свору лающих собак. Я игнорировала их и смотрела на человека, который только что поддержал моё выдвижение. Он не потрудился посмотреть на меня, вместо этого оставаясь беззаботным и ожидая, пока фурор утихнет. В какой-то момент он вытащил карманные часы и, посмотрев на них, с самодовольной усмешкой спрятал их обратно в жилет.
— Что ты хочешь этим сказать, Лоренс? — рявкнул пожилой мужчина на трибуне. — Ты как никто другой должен понимать неприкосновенность Академии и стремиться защитить её.
— Действительно. Поскольку я директор, Академия — моя ответственность, — ответил он холодным тоном. — И если я захочу дать мисс Уитлок место там, то я единственный, кто будет разбираться с данным вопросом.
Директор? Я широко улыбнулась, не сумев сдержаться. Конечно, никто не сможет возражать, если сам директор захочет, чтобы я училась в Академии.
— Зачем вы это делаете? — закричал кто-то.
Директор развернулся, его длинное лицо нахмурилось.
— Возможно, я вижу в
Я не знала, что и думать. Я ощущала лишь признательность за то, что хотя бы один человек претворяет в жизнь то, что отстаивают Развлекатели. А все остальные, кроме него и Оливера, по моему мнению, могут сгнить.
— Несправедливо разрушать будущее ребёнка таким образом, — запротестовал другой.
Директор склонил голову набок.
— О том, что здесь происходит, в приличном обществе не говорят. Или я ошибаюсь, и это на самом деле не секретный орден?
— Но будет ли этого достаточно, чтобы защитить её? — прокричал кто-то.
— Будет, если она останется под моим попечительством, — объявил Оливер. — Это самое меньшее, что я могу сделать в память о Джордже и Эльзе. Она будет частью моей семьи, и любой, кто обесчестит, её будет отвечать передо мной.
Лоренс широко улыбнулся и кивнул Оливеру.
— Тогда решено.
От его слов меня переполнил восторг. Я не подведу Лоренса, поверившего в меня. Все остальные неважны. Он готов видеть во мне человека с потенциалом. Моя верность и преданность принадлежат директору.
— Решено! — буйный старый дурак с обвисшими щеками встал, и его лицо покраснело, как отшлёпанная задница младенца. — Я предлагаю немедленно отстранить Лоренса от должности директора Академии!
Директор выгнул бровь и посмотрел на мужчину поверх своего длинного носа. Все мужчины вокруг старика с обвисшими щеками, казалось, приуныли. Они неловко поёрзали на своих местах, как непослушные школьники, а старик так и стоял один, негодуя.
— Прошло шесть лет с созыва Академии, — сказал директор. — Это будет самый большой класс в истории, с учениками из пяти различных стран, не меньше. Я с радостью передам свои обязательства любому здесь присутствующему, кто пожелает посвятить каждую минуту своей жизни воспитанию двадцати пяти молодых людей, — он взглянул на меня и усмехнулся, — и одной молодой леди.
Все разговоры немедленно стихли. Я чуть не рассмеялась над тем, как все остальные Развлекатели опустили глаза в пол. Очевидно, никто не хотел обременять себя такой ответственностью. Я не сумела скрыть улыбку, посмотрев в глаза Оливера. Он лукаво улыбнулся и кивнул мне.
Директор в шутливом неверии простёр руки.
— Никто? Ну, тогда, в интересах сохранения Академии, я с удовольствием буду трудиться в качестве директора и поддержу предложение о закрытии заседания.
Мужчина за трибуной ударил в колокол. Тот прозвенел на поверженной ноте, а я боролась с желанием пуститься в пляс. Развлекатели начали собираться и зашаркали вверх по лестнице, сбиваясь в группы и обсуждая случившееся.
Да! Бой выигран.
Оливер наклонился и что-то сказал Уиллу. Уилл кивнул, потом бросил на меня взгляд. Я улыбнулась ему, но он не ответил тем же. Он казался погруженным в свои мысли и чем-то озабоченным.