Затишье перед Бурей

Корбут А. Т.

– Потерял страсть к приключениям?
– сплюнул Йорвунд.

Бард поспешил сорваться с места и как можно скорее убежать прочь, но стоило ему сделать лишь пару шагов, как черная стрела пробила его череп насквозь. Гарон отступил и крепче сжал рукоять меча. Всадники скакали по кругу, держа отряд в ловушке. Эленстоун чувствовал прилив безумия. Ему хотелось взмахнуть оружием и бросится в атаку. Но этот приступ быстро унялся.

Лошади остановились. Во главе их на огромном коне сидела фигура в крылатом шлеме. Он был похож на настоящего дракона, особенно, когда его взгляд впился

в Гарона. Рыцарь чувствовал, как его ноги ослабевают, как ему сложнее стоять. Но он пытался держаться, вглядываясь в величественную и угрожающую фигуру.

– A n'ilo eije re nikaan, - всадник в крылатом шлеме указал на Эленстоуна.

Рыцарь упал, будто бы кто-то толкнул его. Он не понимал ни слова, но голос рыцаря заставлял его дрожать. Гарон ощущал, как мороз проник в его тело, как холодил кровь и морозил внутренности.

– Я не понимаю, - проговорил он, но вряд ли кто-то слышал.

– Wa pilu wa, ati aw оn оrе rе yoo wa ni ail'ewu, - продолжил всадник.

– Wоna jеi asiw ere. Ati kioko ye ohun kohun, - произнес второй, сидящий рядом с ним. Он ничем не отличался от остальных: на голове был шлем, а маска походила на клюв птицы.

Захватчик в крылатом шлеме рыкнул. Он махнул рукой, и из-за стены снега к ногам Гарона выпал молодой человек. Его черные волосы закрывали лицо, а вместо одного уха была дырка. Незнакомец тяжело дышал и еле держался, чтобы не клюнуть носом в снег.

– Tipо, iran ran, - приказал всадник.

Молодой мужчина прохрипел. ЗА это всадник чуть ослабил цепи гончих, и те, сорвавшись с места, кинулись на него. Остановились в нескольких сантиметрах от лица.

– Им нужна Ваша кровь, - проговорил мужчина.

Гарон опешил. Он чуть отполз назад, но холодное рычание гончих заставило его замереть на месте.

– И если Вы пойдете с ними, то Ваши друзья не пострадают.

«С трудом верится» - подумал Гарон, искоса глядя на холодное тело Малека.

– Почему я?
– спросил Эленстоун.

– Ap ara!

– Велят заткнуться, - он поглядел на всадников и продолжил, но уже тише.
– Согласитесь на их предложение...

– Ты спятил?!

– Тише, - шикнул темноволосый незнакомец.
– Вы отвлечете их вниманием на себя, а я...

Но он не договорил. Всадник поднял руку вверх, и Гарон почувствовал, как невидимые пальцы сжимают его шею. Он с трудом мог дышать, но знал, что его не убьют. Он нужем им живым. Иначе... Давно бы уже с ним расправились. Его ноги оторвались от земли, паря в воздухе? он медленно приблизился к всаднику в крылатом шлеме.

– A lо kuro, o wa pеlu wa, - сказал всадник, и Гарон даже не понял, как они покинули Дикие Земли, а вместе с ним и свой мир.

Джохан III

День был теплый и ясный. От вьюги, которая застала путников вчера после захода солнца, не осталось и следа. Но вода была ледяная. Джохан стоял по колено в незамерзающей реке и пытался смыть с себя грязь и засохшую кровь. Врожденная приспособленность к холоду, как и у всех остальных колдов, давала мужчине отличную возможность вымыться на улице, когда никто из его соратников другой национальности и даже

расы не думал об этом.

Джохан умыл лицо и посмотрел на отражение. Он уже и не помнил, когда в последний раз видел свое лицо. Из воды на него смотрело хмурое лицо. Вокруг глаз уже начали собираться морщины, а под ними - синие круги, как признак вечного недосыпа. На бритых висках виднелись кровоподтеки, а светлые волосы с еще трудом собирались в хвостик. Глаза голубые и холодные, как река, в которой он стоит. А на левой щеке два не больших шрама. Джохан вымыл грязь из короткой бородки, ополоснул лицо и пошел к берегу.

Он так и не узнал, и не понял, кто такой Дифид. На прямой вопрос он всегда отвечал «Никто», а соратники лишь пожимали плечами. В конце концов, Джохан решил, что не важно, кто такой эльф - великий маг или какое-то эльфское божество. Важно лишь то, что он помог мужчине. С его помощью раны уже почти затянулись, а кости, пусть и не правильно, но срослись.

На берегу сидел Бьорн, улыбался, сверкая золотым зубом, и не сводил взгляда с мужчины. Джохан подошел к нему, вытерся тряпкой и оделся. Куртка со шнуровкой на груди почти подошла ему: лишь в плечах она была маловата. Но и это Джохан уже исправил - порвал. Совершенно нечаянно.

– Я вот думаю, что Фрея в тебе нашла, Снежок, - произнес Бьорн.

Его голос был похож на голос Магнуса: громкий, грубый, с усмешкой. Не придя в себя после сна, Джохан нахмурился, испугавшись. Но, заметив рядом с собой только одного темнобородого соратника, тут же расслабился. Бьорн же, увидев реакцию бойца, добавил:

– Тот мужик - Магнус, верно?
– называл тебя так. Ну, а мне понравилось.

Когда Джохан только попал в гильдию бойцов, то оказался там единственным колдом. Из-за его особенности его и прозвали. Со временем это приросло так, что некоторые не знали его имени, а называли просто Снежком.

Джохан покивал: он не был против.

– И что же, на твой взгляд, Фрея нашла во мне?
– спросил Джохан.

Бьорн игнорировал вопрос.

– Ты всегда такой неулыбчивый?
– спросил он, сощурив синие глаза.
– Один мой друг говаривал...Как будто лицо не знает, что такое улыбка. Это про тебя, Снежок.

Джохан возвращался со своего первого убийства. Когда-то гильдий бойцов была лишь для выбивания долгов, запугивания или охраны. Но потом, когда оказалось, что за убийства платят чаще и больше, гильдия сменила деятельность.

Молодой боец никогда не убивал, никогда. После того, что случилось в его деревне, с каждым новым сном о кошмарном дне, Джохан клялся, что никогда не поступит так, как бандиты. Никогда не убьет. Вот только оказалось, что если хочется выжить - придется отказываться и от клятв, и от принципов.

В помещении, где собрались уже все бойцы, за исключением тех, кто уходил в ночь. И стоило Джохану открыть дверь, как несколько десятков глаз посмотреть на него. Внутри все всколыхнулось. В их взглядах была усмешка, интерес. Многие знали о принципе Джохана и теперь хотели знать подробности его первого убийства. Полумрак освещенной лишь парой факелов комнаты нравился мужчине - он скрывал его красное от стыда лицо.