Завоеватели
Шрифт:
Он ходил и думал, и чем больше думал, тем тревожнее
становилось у него на душе. В Кахамальке, в Куско -
всюду грозят опасности, всюду подстерегает смерть.
Судьба как будто уже закинула петлю на шею старого'
безумца. Что же делать: отступить, итти прямо, свернуть
на столичную дорогу? Кто ответит, кто даст совет?
Пизарро опустился на колени: он молился, но и перед.
распятием он лицемерил так же, как и перед людьми.
– Ты видишь, что
ство миллионы человеческих душ. Я для тебя несу все
эти труды и иду навстречу опасностям! Так помоги же
мне! Помоги!
Пизарро начало казаться, что и в самом деле ему для
себя ничего не нужно. Не нужно золота, не нужно на-
местничества, не нужно власти нужно только, чтобы
индейцы строили церкви и ходили к падре исповедовать-
ся и причащаться. В сущности, он не завоеватель, а про-
п оведник, апостол. Так пусть же небо его выручит!
– Помоги, пресвятая дева, помоги!
– повторял он.
– И поможет, сын мой, - раздался вдруг голос у
входа.
Пизарро вздрогнул, боясь обернуться. Уж не пришел
лик нему сам архангел Михаил, князь небесного воин-
ства? Нет, это только падре Вальверде, начальник мона-
шеской братии. Лицо у падре Вальверде худое и суро-
вое. Шестьдесят с лишком лет прожил он на свете, рабо-
тая во славу католической церкви. Ему надо подарить пап-
скому престолу миллионы новообращенных язычников.
Если можно, он обратит их словом, если нельзя - мечом.
В случае успеха ему обещали в Риме кардинальскую
шапку. И он готов всем рискнуть и на все пойти. Он
угадал тревогу вождя и пришел его ободрить.
– Как ты можешь сомневаться в небесной помощи,
сын мой?
– начал он.
– Вспомни, за последние два года
вся жизнь твоя - сплошное чудо. Разве не чудом избег
ты смерти на острове Горгоне? Разве не чудо королевская
грамота? Разве не чудо твои победы над неверными? Не-
ужели ты не помнишь, как во время схватки с жителями
острова Пуны над твоим отрядом появился архангел
Михаил со своими ангелами, а над индейцами Вельзевул
со своими демонами и. Михаил победил Вельзевула и бе-
совские полчища с,жалобным визгом улетели?
– Да, верно; верно, - подтверждает Пизарро.
Правда, сам он не видел ни ангелов, ни демонов. Брат
Эрнандо тоже не видел, и Педро де-Кандиа тоже не ви-
дел. Никто, кажется, не видел, кроме отцов доминикан-
цев. Но они видели - значит, так оно и было.
Падре Вальверде говорил долго и горячо. Когда он
ушел, у Пизарро горели глаза, и от недавней робости не
осталось и следа.
тился к ним с пламенной речью.
– Будьте смелыми, идите вперед, - убеждал он.
–
Бог вступится за нас. Он предаст в наши руки язычни-
ков. Недаром видел я сегодня во сне огненный меч вон
над этими высотами. Туда нам и надо итти. Там - побе-
да, золото, отдых.
По узкой, опасной дороге тронулся испанский отряд к
Кахамальке, поблескивая на солнце латами, шлемами,.
копьями. Раскаленная сталь жгла плечи. Спина ныла под
тяжестью вооружения. Яркий свет отвесных лучей резал
воспаленные глаза. В разреженном горном воздухе сердце
билось прерьпзисто и учащенно, но люди были полны ре-
шимости, и в мерном гулком шаге их как будто звучал
неумолимый приговор судьбы.
Перуанские лазутчики донесли начальству: «Белые
колдуны полезли в горы».
хыц
Необыкновенна, величественна страна, в которую
вступил теперь маленький отряд! Если бы можно было
взлететь, выше, чем летает кондор, глаз увидел бы вот
что.
Горная цепь, высящаяся в двадцати-тридцати милях
от берета, тянется далеко на юг, почти до самого конца
континента. Непрерывной чередой следуют друг за дру-
гом каменные гиганты, один другого выше и торжест-
веннее. Суровой мощью веет от Чимборазо, белая шапка
которого никогда не тает и высоко вздымается над ли-
иней облаков; жуткая ярость подземных стихий, притаив-
шихся, но не успокоившихся, черным облаком окутала
кратер вулкана Котопахи; кажется, вот-вот засверкают
там молнии и лава, пепел, огонь вырвутся из дремлю-
щего жерла ослепительно сверкают склоны далеких лед-
ников гордо врезаются в небо неприступные пики, кото-
рых никогда не касалась человеческая нота. Чем дальше
к югу, тем выше. На семнадцатом градусе этот взлет
могучих каменных глыб достигает предела: Невада-де-
Сорато поднялся над землей почти на семь километров;
немногим, всего несколькими сотнями метров, уступает
ему его соперник - Иламг-ни. Потом горная цепь посте-
пенно суживается и понижается, но и на крайнем юге
вершины ее могли бы поспорить с высочайшими хребта-
ми Европы.
Но в шестнадцатом веке люди не летали, а ползали.
В шестнадцатом веке люди не знали географии. И когда
они добрались до середины этого гранитного лабиринта,
казалось им, что не будет конца этим отвесным стенам,
этим пропастям, этим ущельям, этим острым скалам -