Заживо погребенные
Шрифт:
– Вероятно, вы все же достаточно глубоко проникли в По, если даже заинтересовались словом «логическое мышление», не так ли?
– С чего вы взяли?
– Вы ездили в нью-йоркские Ботанические сады, мистер Китредж, – сказала я. – Вы ехали к человеку по фамилии Зельдин.
Китредж поставил кофе в раковину и опустил голову. Потом повернулся ко мне.
– Наверняка отдел выложил про меня старую историю. Этот дурень там все еще работает?
– Может, все же расскажете, для чего хотели увидеться с Зельдином? – спросил Мерсер. – Это имело отношение
Китредж молчал, соображая.
– Тогда прошло уже десять лет, как мы не общались, – выдавил он из себя. – И тут случилась эта стрельба. Наверное, вы правы в каком-то смысле. Напрямую Эмили не имела к этому никакого отношения, но она оставила мне книгу рассказов. Лет через десять я открыл ее, когда кто-то сказал мне, что По первым начал писать детективы.
– Эмили не говорила о них? – спросила я.
– Нет. Ее интересовало все странное и мрачное. Я же подсел именно на «Убийство на улице Морг».
– Подсели на что – на приемы мсье Дюпена? – спросила я, вспомнив сыщика-любителя.
– Мне понравился персонаж, который умеет работать мозгами для разгадки преступлений.
– Но он же высмеивал парижскую полицию.
– Он мыслил, как настоящий детектив. Меня это завораживало. Вы знакомы с другими?
– С детективными историями? Я знаю только, что существует три рассказа, где фигурирует Огюст Дюпен, – ответила я.
– Верно. «Похищенное письмо» и «Тайна Марии Роже», – проговорил Китредж. – Многие не знают, что Мария Роже создана на основе реальных событий – после убийства, которое действительно произошло в Нью-Йорке. Вы знали об этом?
– Нет, понятия не имела. То есть да, он указывал в примечаниях на совпадения между рассказом и настоящим убийством, ссылаясь на реальные события. Но я всегда думала, что это всего лишь прием, чтобы зацепить читателя.
– Мне стало любопытно, поэтому я начал искать. В то время не было отдела нераскрытых преступлений, и я тогда еще не начал рисовать. Я подумал, что было бы интересно заняться настоящим делом, которое до сих пор не раскрыто.
– Но прошло уже больше ста лет…
– В тысяча восемьсот сорок первом году, – отметил Китредж. – И что? Люди до сих пор пытаются узнать, кто такой был Джек-потрошитель, кто убил Клеопатру, был ли убит Александр Великий?
– Кто была жертва? – спросила я.
– Мэри Роджерс, – сказал он, улыбаясь. – По всего лишь добавил французский акцент и перенес действие в Париж.
– Она тоже была продавщицей?
– Работала в табачной лавке, продавала сигары на Бродвее рядом с Томас-стрит, – говорил Китредж. – На той же самой улице, где сейчас Главное полицейское управление и ваш офис.
– И факты сходятся?
– Очень. Красавица мисс Роджерс не пришла домой одним вечером. Тогда не было отдела по розыску пропавших людей, поэтому семья обратилась в газету «Нью-Йорк Сан», надеясь на информацию об исчезновении. И через несколько дней все получилось.
– Они нашли ее?
– Изнасилованную, избитую и задушенную куском кружев от собственной юбки. Кто-то
– Как она попала туда?
– Видимо, Мэри приплыла туда на пароме вместе со своим ухажером. Там было что-то вроде аллеи влюбленных, под названием «Элизиум».
Ирония судьбы: место с названием из греческой мифологии, куда после смерти отправлялись благословленные богами, – вечный идеал счастья – стало местом гибели молодой и красивой женщины. Она навсегда осталась в рассказе Эдгара По.
Я подумала о логическом выводе, который сделал в этом рассказе По.
– Может быть, Мэри Роджерс убил моряк? – предположила я.
– Некоторые тоже так думали, – продолжал Китредж. – К ее животу был привязан камень, чтобы она затем не всплыла, и затянут он был морским узлом. Но никто так и не был пойман.
– У вас есть какие-то догадки? – догадалась я.
– А вам известно, что некоторые действительно тогда предполагали, что сам Эдгар По был убийцей?
Его слова потрясли меня.
– Должно быть, вы шутите.
– У него были враги, мисс Купер. Много врагов.
– Да, но…
– Это была новая форма художественного произведения – детективная история, поэтому многие журналисты ее не приняли. Они считали, что она содержит необычную одержимость преступлением. Многие знали По как странного молодого человека – ненавидящего себя самого, часто пьющего и удрученного хронической болезнью жены, которая, увы, не могла предложить ему полноценного общения. Он подолгу и часто бродил в лесу, ездил через реку на пароме. В его детективе содержалось невероятное количество подробностей об убийце и его методах – описывались такие вещи, о которых никогда не писали в газетах…
– Но этого едва ли достаточно для того, чтобы обвинить кого-либо в убийстве, – сомневалась я.
– А бутылка с опиумом, которую нашли рядом с летним зонтиком и шарфом Мэри? О пристрастии По к опию знали многие.
– Тогда это не было необычным.
– Да, мисс Купер. Но прибавьте к этому то, что он шал Мэри Роджерс, что она доверяла ему и пошла с ним…
– Подождите, – проговорила я. – По в самом деле знал погибшую девушку?
– Джеймс Фенимор Купер, Вашингтон Ирвинг и, конечно, Эдгар По – они все были ее покупателями в маленьком магазине сигар. Если бы я сейчас расследовал это преступление, то с Эдди я определенно хотел бы поговорить. Интересный человек.
– Значит, в какой-то момент вы решили позвонить Зельдину. Звонок был о Мэри Роджерс?
– О ней. Я искал в Интернете, бывал в библиотеке на 47-й улице. Половину статей, которые я прочитал, упоминали имя этого Зельдина. Похоже, он был главным экспертом по Эдгару По. Я позвонил ему и договорился о встрече.
– И он пригласил вас в Бронкс?
– На табачный завод, – добавил Китредж и внимательно посмотрел в сторону Мерсера. – Вы когда-нибудь попадали в ловушку, детектив?
– Думаете, случилось именно это?