Зази в метро

Кено Раймон

– А потише нельзя!
– сказал адмирал. Туристы медленно заходили в автобус. Федор Баланович зевнул.

В клетке, висящей на руке Турандота, спал Зеленуда. Зази отчаянно боролась с собой: нет, примеру Зеленуды она не последует. Шарль пошел за своей развалюхой.

– Ну что, мошенник,- воскликнула вдова, увидев Хватьзазада,- хорошо ли вы провели время?

– Не слишком, не слишком,- сказал Хватьзазад.

– А мы тут так повеселились! Мсье Габриель такой смешной, такой смешной!

–

Благодарю вас,- сказал Габриель.- Но не забудьте, вы видели и настоящее искусство. Не только, чтобы поржать, но и искусство тоже.

– Куда-то он пропал со своей колымагой,- сказал Турандот.

– А пташечке тоже понравилось?
– спросил адмирал, разглядывая птицу, спрятавшую голову под крыло.

– Теперь ему будет что вспомнить,- сказал Турандот.

Последние туристы заняли свои места. Мы будем вам писать (жесты).

– Хо! Хо!
– кричал Габриель.- Адиос амигос ', ваше здоровье! До следующего раза.( До свидания, друзья (исп.).)

И автобус уехал, унося вдаль довольных иностранцев. В тот же день рано утром они уедут любоваться седыми камнями Гибралтара. Таков уж их маршрут.

Такси Шарля подъезжало к тротуару.

– Всем места не хватит,- заметила Зази.

– Неважно!
– сказал Габриель.- Мы сейчас пойдем лопать луковый суп.

– Спасибо, но я поеду домой,- сказал Шарль. Как отрезал.

– Ну что, Мадо, поехали?

Мадлен села рядом со своим будущим супругом.

– До свидания,- прокричала она всей компании, высунувшись из окна.- И спасибо за прекрасный... Спасибо за чуд...

Остальное расслышать было невозможно. Такси было уже слишком далеко.

– В Америке их бы в такой ситуации обсыпали рисом,- сказал Габриель.

– Это ты по старым фильмам судишь,- сказала Зази.- Теперь в кино женятся реже, чем раньше. И вообще я больше люблю, когда всех под конец убивают.

– А мне больше нравится, когда рис бросают,- сказала вдова Авот'я.

– А вас не спрашивают,- сказала Зази.

– Мадемуазель,- сказал Хватьзазад.- Вам бы следовало быть повежливее с теми, кто старше вас.

– До чего же он хорош, когда встает на мою защиту,- сказала вдова Авот'я.

– Пошли,- сказал Габриель.- Я отведу вас в кафе "У никтолопов". Там меня особенно хорошо знают. Вдова Авот'я и Хватьзазад влились в общий поток.

– Видал?
– обратилась Зази к Габриелю.- Тетка с лягавым за нами идут.

– Не можем же мы им запретить,- сказал Габриель.- Куда хотят, туда и идут.

– Может, ты их припугнешь? А то я их видеть больше не могу.

– К людям надо относиться с большим пониманием, надо быть человечнее.

– Полицейские тоже люди,- сказала вдова Авот'я, которая все прекрасно слышала.

– Платить буду я,- робко сказал Хватьзазад.

– И речи

быть не может,- сказал Габриель.- Сегодня угощаю я.

– Ну я только за выпивку заплачу,- сказал Хватьзазад умоляющим голосом.- За мюскаде, например. Это мне вполне по карману.

– Не сори приданым,- сказал Габриель.- Я - это другое дело.

– И вообще ты нас ничем угостить не можешь,- сказал Турандот.- Ты забываешь о том, что ты полицейский. У меня ведь тоже кафе и я никогда не стал бы обслуживать полицейского, который бы привел ко мне целую компанию выпивох.

– Все-таки вы олухи,- сказал Подшаффэ.- Неужели вы его не узнаете? Это же растлитель малолеток, который приходил к нам утром.

Габриель нагнулся к Хватьзазаду, чтобы получше его рассмотреть. Все, включая весьма удивленную и в то же время уязвленную Зази, ждали результатов осмотра. Кто-кто, а Хватьзазад так же, как, впрочем, и все остальные, осторожно помалкивал.

– А что ты сделал со своими усами?
– спросил у него Габриель спокойным, но в то же время угрожающим тоном.

– Только вы, пожалуйста, его не обижайте,- сказала вдова Авот'я.

Габриель схватил Хватьзазада за грудки и приподнял его, чтобы при свете уличного фонаря получить дополнительную информацию.

– Да,- сказал он.- Где усы?

– Я их оставил дома,- сказал Хватьзазад.

– И к тому же ты, выходит, действительно полицейский?

– Нет, нет,- воскликнул Хватьзазад.- Это я так, переоделся просто, смеху ради... Чтоб развлечься... чтоб вас развлечь... Это как ваша пачка... В целом одно и то же...

– Вот ты за то же и огребешь,- вдохновенно сказал Подшаффэ.

– Может быть, вы все-таки не будете его обижать,- сказала вдова Авот'я.

– Он должен нам все объяснить,- сказал Турандот, справившись с охватившим его беспокойством.

– Болтай, болтай,- слабым голосом пробормотал Зеленуда и снова погрузился в сон.

Зази молчала. Подавленная происходящим, измученная недосыпом, она тщетно пыталась выработать в себе такое отношение к событиям, которое, с одной стороны, соответствовало бы ситуации, а с другой - ничем не унижало ее собственного достоинства.

Поднимая Хватьзазада все выше и выше по фонарному столбу, Габриель снова молча посмотрел на него и потом осторожно поставил на ноги. Он обратился к нему со следующими словами:

– И что ты за нами все ходишь и ходишь?

– Он не за вами,- сказала вдова Авот'я,- он за мной.

– Вот именно,- сказал Хватьзазад.- Может, это чувство вам я незнакомо... Но когда влюбишься в цыпочку...

– На что это ты (ах, какой он душка) намекаешь (он назвал меня цыпочкой),- синхронно произнесли Габриель и (вдова Авот'я), первый в бешенстве (вторая с чувством).