Здесь песок чище

Бетанкур Луис Адриан

Стоило туристам представиться в качестве американских граждан и показать новенькие паспорта "специалистов по сельскому хозяйству", как все двери аэропорта немедленно распахнулись перед ними. Один из них попросил показать последние списки прибывших и убывающих пассажиров и сообщить о всех ближайших рейсах, поскольку ему якобы нужно встретиться с другим "специалистом", который, возможно, уже приехал или может появиться здесь со дня на день. Ему не надо было никакого мандата. Ведь он и его попутчик американцы, а Сан-Сальвадор для них не более чем задворки собственного дома. На другой день он собрался

поехать в город и попросил прислать напрокат машину. Ему нужно было съездить в посольство Чили и посетить некоторые учреждения. Кроме того, он хотел сделать кое-какие покупки и побывать в отелях. Денег у него было достаточно даже для покупки автомобиля. Он взял первый же из предложенных, достав из кармана пачку банкнот. При этом порыв ветра приподнял полу пиджака и обнажил укороченный револьвер, висевший в кобуре под мышкой. Хозяин машины, посмотрев на деньги и револьвер, молча кивнул в знак согласия. В конце концов бизнес есть бизнес.

Оба "специалиста" — и тот, что, согнувшись, втискивался в машину, и тот, что, развалившись на диване, просматривал списки пассажиров, — имели одно задание: отыскать и привезти в Майами Хосе Сантоса Эрнандеса, больше известного среди кубинских эмигрантов по прозвищу Чино. Не найдя ничего похожего в списках, один из них удобно расположился в лучшем помещении аэропорта в ожидании следующих рейсов. Зевая от скуки, он изучал фотографии Сантоса. Их было восемь, и все разные, будто специально для того, чтобы сделать его похожим на половину человечества.

Тот, что уехал на машине, застал Ганса Бостельмана, когда тот собирался уходить из посольства. Он представился без церемоний. Бостельман, узнав, что ЦРУ разыскивает Сантоса, почувствовал, что почва уходит из-под его ног. С одной стороны, как дисциплинированный дипломат, он должен был выполнять полученные инструкции. С другой — удостоверение, показанное этим типом, открывало в Сан-Сальвадоре гораздо больше возможностей, чем его, Бостельмана, влияние, чтобы забрать Сантоса. Для цээрушника это было плевым делом. Приходилось признать превосходство американца. Если бы Бостельман отказался с ним сотрудничать, то тот запросто обошелся бы без него.

— Поехали со мной.

— Что вы собираетесь делать?

— Поговорить с властями и действовать. И то и другое одновременно. Пока вы будете объяснять ситуацию и выполнять формальности, я скручу этого прохвоста. О’кей?

Бостельман согласился, поскольку у него не было выхода. Однако, прежде чем покинуть посольство, он отправил шифровку в Чили, в которой кратко обрисовал сложившуюся ситуацию, преувеличив нажим со стороны ЦРУ. Он посчитал также необходимым дать послу свою интерпретацию случившегося. Затем каждый из них занялся своим делом.

Появление в вестибюле отеля верзилы с замашками гангстера сразу привлекало к нему внимание. Дежурный администратор немедленно сообщил об этом своему шефу, который выслал на помощь человека соответствующей комплекции, только немного пониже ростом и со шрамом не на голове, а на лбу. Он молча с озабоченным лицом подошел к посетителю. Поручение выпало ему не из легких.

— Что вы желаете? — спросил он грозным голосом, нервно сжимая рукоятку револьвера в кармане пиджака.

Посетитель бросил на него сонливый взгляд и полез во внутренний карман за

удостоверением. При этом он завернул полу пиджака так, чтобы был виден револьвер, висевший в кобуре под мышкой. Протягивая удостоверение, он хрипло объявил:

— ЦРУ.

Его местный коллега в ответ изобразил нечто вроде реверанса, который можно было истолковать как разрешение действовать свободно. Подойдя к дежурному администратору, он объяснил:

— Это американец, он из ЦРУ.

Полный провал в Сан-Сальвадоре получил сильный резонанс. Сообщение Ганса Бостельмана о том, что он не в состоянии отправить в Чили исчезнувшего Хосе Сантоса, подействовало на участников совещания в "Дьего Порталесе" как ушат холодной воды. В ЦРУ возвращение с пустыми руками "специалистов по сельскому хозяйству" произвело аналогичный эффект. Искомый объект буквально испарился. Куда он мог подеваться?

В Далласе приятель Дайнаса сокрушенно развел руками:

— Я хотел тебе помочь. Мне показалось, что в твоих словах что-то есть, и за Сантосом послали людей.

— Но слишком поздно.

— Очень много времени ушло на дискуссии, — сказал Мартин, набивая трубку табаком.

— Никто не хотел верить мне, — с гордостью подчеркнул Дайнас.

— Я не скептик, но даже сейчас мне не очень верится, что мы обнаружили агента.

— А почему же он сбежал?

— Преследуемый всегда бежит.

— А я теперь полностью уверен, кто он и на кого работает.

— Очень жаль, что об этом мы не можем поговорить с ним самим. Именно этого я и хотел.

— Но его еще можно найти.

— Я полагаю, что этим занимаются.

— Ты действительно так думаешь?

— Да. Я уверен в этом.

Специалисты по Кубе, к которым обратились за консультацией относительно возможного местонахождения Сантоса, выдвинули ряд предложений, не дающих, правда, конкретных указаний, что следует делать. Наиболее "перспективным" было предложение одного из них:

— Если начертить треугольник с углами, упирающимися в Центральную Америку, Мексику и Флориду, включая, естественно, Кубу, то наш объект находится внутри него. Остается лишь прочесать треугольник, и в конце концов Сантосу некуда будет деваться.

— Это выглядит прекрасно лишь теоретически, — запротестовали остальные.

По международным каналам и в различные представительства ЦРУ были разосланы фотографии Сантоса — анфас, профиль, с усами, в шляпе, в очках, с длинными волосами. Всего было восемь цветных фотографий.

Поступившая в ответ информация ничего полезного не дала.

Только с наступлением сумерек Чино направился к своему бывшему дому. Усы, темные очки и каштановый, парик сделали его неузнаваемым. По документам он был теперь уже не Сантос, а Пабло.

Чино вспомнил, как он прибыл сюда, оставив все, что ему дорого, за морем и не зная, сможет ли когда-нибудь вернуться на родину. По совести говоря, он и сейчас не мог быть в этом уверен до конца.

Чино прошел пол-Майами, и никто не обратил на него внимания. Теперь ему предстояло самое сложное — остаться неузнаваемым для бывших соседей. Это был большой риск, но ему нужно было вернуться. В полу его комнаты имелся тайник, о котором знал только он.