Зелёный ужас.

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

— Эту особу, которая присутствовала при смерти Джексона? — переспросил полицейский.

— Я не вижу основания для того, чтобы скрывать от вас, кто-собственно эта особа. Эта девушка, известная под именем мисс Крессуелл, на самом деле — внучка Джона Миллинборна. её мать вышла замуж за негодяя, который обобрал её. Его имя было Предо.

— Предо! — воскликнул полицейский инспектор. — Но ведь Джексона звали Предо. — Джексон, или Предо, был её отцом, — пояснил Китсон. — Мы полагали, что он умер, но на самом деле оказалось, что он был сослан на каторгу и после войны в числе

амнистированных получил возможность вернуться в Европу. Это он был свидетелем смерти Джона Миллинборна, к которому направлялся в тот злосчастный день, и это ему выпало на долю встретиться незадолго до своей смерти со своей дочерью.

— Неужели он узнал свою дочь?

Вместо ответа Китсон показал своим слушателям два снимка. На одном была сфотографирована женщина дивной красоты, одетая так, как одевались четверть века тому назад, на другом — мисс Олива в современном костюме.

— Действительно, поразительное сходство, — заметил Китсон. — Поэтому Джексон воскликнул «Мэри» — так звали его покойную жену. Миллинборн завещал все свое состояние мисс Оливе, но взял с меня слово, что я сохраню его завещание в тайне и объявлю его волю только после тога, как девушка выйдет замуж. Бедняга Миллинборн боялся, что она попадет в руки какого-нибудь охотника за приданым. В этом-то и заключалась тайна несчастного Миллинборна, которую выпытал у него Гардинг. С тех пор Гардинг прилагает все усилия к тому, чтобы жениться на девушке. Я полагаю, что он имеет только одно желание — овладеть её деньгами. При содействии находящегося на грани разорения Уайта ему удалось познакомиться с этой девушкой и уговорить её переселиться в дом, где она оказалась под надзором.

— В этом, должно быть, и кроется разгадка пребывания здесь Белла, — пошутил инспектор.

— Совершенно верно, — заметил Китсон. — Я выписал мистера Белла из Нью-Йорка и поручил ему охрану мисс Оливы и надзор за Гардингом.

— Но почему вы не хотите рассказать обо всем этой девушке? — спросил полицейский.

— Я думал об этом, но тогда мне пришлось бы нарушить данное умирающему слово, — сказал Китсон и обратился к Беллу. — Может, как-нибудь удалить девушку из поля деятельности этого человека? Почему бы вам не перевести ваше бюро в Нью-Йорк?

— Я не могу этого сделать, — ответил Белл, — потому что дело о «зелёном ужасе» значительно важнее всего того, что связано с мисс Крессуелл.

Китсон нахмурился.

— Белл, я не особенный любитель подобных заявлении.

— Да и я их не люблю, — заметил Белл. — Но мне кажется, что, оставаясь здесь, я смогу одновременно и защитить девушку, и разрушить замыслы Гардинга.

Китсон удовлетворился объяснением Белла и изъявил желание повидать Оливу.

— Что ж, — ответил Белл, — это осуществимо. Я скажу ей, что вы заинтересованы её работой и представлю вас под именем Скоббса.

— А кто такой этот Скоббс?

— Скоббс — обладатель множества гостиниц в Канаде. На мой взгляд, он всего лишь безобидный делец, но мисс Крессуелл заинтересовалась его фамилией, — улыбнулся он.

— Скоббс, — медленно проговорил адвокат. — Почему-то и мне кажется, что я где-то слышал эту фамилию.

Полицейский

инспектор собрался. уйти, но Белл движением руки задержал его.

— Останьтесь, Мак-Нортон, быть может, когда-нибудь я сам окажусь в затруднении, и вам придется принять на себя заботы об этой девушке. Поэтому будет лучше, если и вы с ней сейчас познакомитесь.

Белл вышел на лестницу и позвонил девушке. На его звонок никто не откликнулся. Казалось, в квартире никого не было. Белл посмотрел на часы: девять часов вечера — Белл отчетливо слышал, как два часа тому назад Олива пришла домой.

— Странно, — подумал он. — её нет дома, а ведь я просил в ближайшие дни не выходить из дома вечером.

Он прошел в свою спальню, открыл окно, ловко перебрался на пожарную лестницу, оттуда на маленький балкончик, примыкавший к спальне Оливы, и проник в её квартиру.

Он зажег свет и к своему удивлению увидел, что на кровати лежат её пальто и шляпа. В квартире царил образцовый порядок, и всё же несколько ничтожных признаков указывали, что здесь происходила какая-то борьба. Он поднял с пола туфельку Оливы — ремешок её оказался порванным. Циновка, разостланная у двери, съехала набок, а выше, у косяка, он увидел две продольные царапины — казалось, девушка пыталась удержаться за косяк, а кто-то пытался увлечь её из комнаты.

В воздухе чувствовался еле ощутимый сладковатый запах эфира.

На письменном столе он увидел неоконченное письмо, адресованное ему:

«Дорогой мистер Белл!

По не зависящим от меня обстоятельствам я вынуждена выехать в Ливерпуль…»

И больше ничего. Письмо на этом обрывалось. Он аккуратно сложил листок почтовой бумаги и прошел к себе.

Вкратце объяснив Китсону и Мак-Нортону ситуацию, он вышел на лестницу и позвонил в квартиру врача.

10

Доктор открыл ему дверь лично. На нем был халат и домашние туфли. Гардинг ничем не выразил своего недовольства, да у него и не было для этого времени.

— Я хочу поговорить с вами, — сказал Белл.

— Прошу вас войти ко мне в комнату, — пригласил его врач.

Впрочем, приглашение было излишним, потому что, не дожидаясь слов доктора, Белл уже вторгся в квартиру.

— Вы один? — спросил он.

— Совершенно один. Я редко принимаю гостей. И последним моим визитером был этот бедняга Джексон, — спокойно ответил Гардинг.

— Когда вы видели в последний раз мисс Крессуелл? Доктор удивленно поднял брови. — По какому праву… — начал было он. — Не стоит говорить об этом, — перебил его Белл. — -

Когда вы видели в последний раз мисс Крессуелл? — Я сегодня её не видел, — ответил Гардинг. — После возвращения с допроса я не покидал своей квартиры.

— Я хочу обыскать вашу квартиру, — заявил Белл.

— Сыщик, не так ли? — осведомился иронически врач. — Пожалуйста, вы, разумеется, можете учинить обыск при условии, если у вас имеется на то соответствующее разрешение.