Земляки по разуму
Шрифт:
— Это же наш вождь! — Семен обернулся к жене. — Я же тебе о нем рассказывал.
— Он же Святой Дух, да? — с некоторой робостью уточнила Мария.
Кимоно сделало все, чтобы дать понять, что оно самодовольно ухмыляется. Как ему это удалось, словами передать невозможно, но женщина поняла и нахмурилась.
— Чем ты недовольна? — насторожился Семен. Зная крутой норов супруги, можно было не сомневаться, что и вождю, будь он хоть трижды святым, спуску она не даст. — Он же не испортил твое кимоно…
—
— Что ты имеешь в виду?!
— Какое-нибудь непорочное зачатие, к примеру…
Хохот гостя заглушил дальнейшие слова. Немного успокоившись, он сказал:
— Ты зря волнуешься. К тому же, как я тебе уже намекал, мне претит повторение истории — это просто какая-то разновидность плагиата. Тебе не о чем переживать.
Мария покраснела не то от злости, что Божьей Матерью ей в ближайшее время не стать, не то от ложной, с ее же точки зрения, скромности, потому что была по-прежнему не одета.
— Забери его отсюда, мне надо переодеться.
— Отдай ей кимоно, — сказал Семен и увлек невидимое, но плотное тело духа на кухню. — Как там Тохиониус?
— Нормально, а что ему сделается, — рассказывать о приевшихся осьминогах духу совсем не хотелось и он перевел разговор на интересующую его тему. — Я слышал, у вас тут намечаются неприятности?
— От кого слышал?
— Слухом Вселенная полнится…
— С ума сойти! Слышишь, Мария, — обратился Саньковский к жене, присоединившейся к ним. — Вот это я понимаю Служба Информации!
— О чем это ты? — ее брови недоуменно выгнулись.
— Как о чем? Вот он говорит, что слух о твоем увольнении достиг самых удаленных уголков нашей Галактики.
— Кому ты веришь?
— Вождю! Он меня еще ни разу не обманывал!
— Я хочу взглянуть ему в глаза и убедиться, что это правда!
Саньковский почесал в затылке.
— Неплохая идея, но ты же сама просила, чтобы я больше не перевоплощался…
— И не вздумай даже!
— …а отдавать такое многофункциональное тело душе первого-встречного неразумно.
Святой Дух с недоумением слушал их разговор и не мог понять, как они могут говорить о всяких пустяках в канун Конца Света, о котором так много говорил Фасилияс.
— Я, конечно, извиняюсь, но… — начал было он.
— Заткнись! — шикнула на него Мария и снова взялась за мужа. — Когда это кончится? Я тебя спрашиваю! Стоит заявиться очередному кретину-невидимке, как с тобой начинает твориться что-то непонятное! Доколе?..
Логики в этих вопросах было не более чем обычно, поэтому вместо ответов в голову Семену пришла блестящая идея как сделать так, чтобы «целая овца заглянула в глаза сытому волку».
— Тут я Длинному подарок приготовил… — выпалил он и бросился в комнату.
— Мне чужого не надобно, — несколько надменно сказал ему вслед дух, но Семен его уже не слышал.
Мария,
С некоторой неуверенностью Саньковская поинтересовалась у окружающего пространства:
— Ты мне поможешь?
— Конечно! — с готовностью последовал ответ. — Ведь я для этого и прилетел! Ты уж извини меня за маленький розыгрыш…
— Замнем для ясности, — перебила Саньковская и пожелала. — Сделай меня невидимой!
— Э-э… — дух замялся. Ему был известен только один способ исполнения такого желания и женщиной становиться не хотелось. К тому же, вдруг Семен в самом деле захочет, чтобы он/она родил?.. С одной стороны, конечно, Адам породил Каина, но произошло это благодаря посреднице…
— Ты же обещал! — порушила его размышления, приобретавшие все более библейский оттенок, Мария. — Слово — не воробей!
— Но только на одни сутки, — предупредил ее голос с тяжким вздохом.
— Замётано! — азартно согласилась Саньковская.
В последнее время, благодаря отточенной технологии перехода в разные тела, головоногие пациенты вождя сознания не теряли. Мария почувствовала, как нечто плотное облепило ее, успела возмутиться такой беспардонности и лишилась тела.
В офисе было пусто. Аналогичный вакуум наблюдался и в голове Самохина. Он сидел за столом и тупо таращился на серый экран выключенного монитора. От проклятой коробки несло вконец протухшей рыбой, но выбросить ее не позволяла теплившаяся надежда, что именно она содержит в себе зацепку и когда-нибудь прояснит ситуацию. Однако время шло и вонь — не самый лучший стимулятор умственной деятельности, — лишь туманила мозги.
Димка достал из пачки очередную сигарету, подкурил и выдохнул дым со словами:
— Все было хорошо, пока хорошо было все. М-да… Не было, также, печали, пока черти не накачали. Ну-ну… — тут он замолк, потому как никакой аномалии у него в голове не наблюдалось и разговор с самим собой не вдохновлял. Из этого следовало, что здоровым быть плохо и это инспирировало суицидальные мысли.
Самохин затушил сигарету, благодаря канцерогенным свойствам которой в голове скорее появится опухоль, нежели идея. Дабы отвлечься, а также, чтобы привести расположение духа в боевую готовность воспоминаниями о том, когда «все было хорошо», он включил компьютер и быстро нашел нужный файл. По губам вспугнутой ящерицей пробежала улыбка, потому как Семен воспоминания свои назвал гордо, но длинно: «Мемуары Человека, Который Сменил Немало Шкур».