Земные наши заботы
Шрифт:
компактности.
Вот и вытянулись нынешние владения того же «Красного добровольца» на 22
километра. Владения по нынешним меркам невелики, менее двух с половиной
тысяч гектаров. Это значит, что средняя ширина владений немногим более
километра. Ну, а в натуре и меньше бывает, а то и вовсе прерываются землями
другого хозяйства. В таком положении все колхозы зоны, что затрудняет
ведение хозяйства даже в крепких колхозах. Отсюда и опасения, что при
ликвидации
ухода и будут заброшены. Опасения вполне обоснованные, если, конечно, и
дальше сохранятся нынешние границы землепользования.
Странное дело, районная планировка, которая определила перспективные и
неперспективные села, вовсе не коснулась той основы, без упорядочения
которой невозможно правильно планировать размещение сел внутри хозяйства и
района. Нет, частичным спрямлением землевладений дела тут не поправить.
Пряма ли полоска, или еще и с углами, она все равно остается полоской,
растянутой на 22 километра вдоль владений других хозяйств. А те точно так же
растянуты и разбросаны, но во встречном направлении: дальние земли одного
хозяйства находятся буквально под окнами у другого, вот и возят навстречу
друг другу удобрения, технику гоняют, людей перебрасывают. А в результате и
там и тут недосмотр, недобор, потери урожая, снижение эффективности труда.
Если еще несколько лет назад такая неупорядоченность как-то соответствовала
форме расселения, сложилась на ее основе и была терпима, то сейчас, при
нынешнем уровне развития хозяйств, все более склонных к специализации и
концентрации производства, к ликвидации малодворок, сосредоточению населения
на центральной усадьбе, подобное неудобство дает о себе знать все ощутимее,
и не только в хозяйственной деятельности. Если малые участки земли,
пригодные под пашню, издревле диктовали крестьянину-единоличнику и малые
формы расселения, то теперь иная зависимость: укрупняющиеся поселения,
слияние нескольких деревушек в одну большую требуют такого же укрупнения,
упорядочения земельных массивов, приближения их к центральному поселку.
* * *
— Итак, в плане записано: построить 467 квартир для семей из малодворок,
а переселить вы наметили побольше— 633 двора, — продолжал я изучать план
социально-экономического развития района.
— Спрашиваете, не брошен ли кто на произвол судьбы?— откликнулся Илья
Самойлович.— Нет, никто не брошен. А разница заключается в том, что 166
семей решили строить дома сами. С помощью колхоза или совхоза, конечно.
— А как воздействуете на руководителей хозяйств, отказывающихся стариков
переселять?
Посмотрел
— Не сталкивался с таким случаем... А вот как за стариками ходят,
уговаривают переселиться — это слышал. Ведь жалобами донимают в основном из
малодворок. Товары им надо привезти? Надо, даже если там один-два дома.
Баллоны газовые?.. Телевизор починить?.. Значит, надо гнать машину, человека
снаряжать. А по пути, смотришь, застряла или поломалась — выбыла на день
машина, человек за день ничего не сделал. Так не лучше ли, прикидывает
руководитель, дом построить и переселить?.. По этому пути и пошли у нас все
хозяйства.
— И все же молодежь уходит.
— Некоторые остаются, и после армии возвращаются, но мало. Все еще
сказывается инерция.
— А может, все еще отстает культурное обслуживание?
— Нет, не это...
Планом социально-экономического развития района намечается построить за годы
пятилетки 10 домов культуры на 3070 мест, завершить централизацию
государственных массовых библиотек в районе и охватить библиотечным
обслуживанием 62 процента населения.
— Уже централизовали...
Здесь не названы еще искусственные пруды. Помните, как женщина в Лучесе
сказала? «А ребятишкам и вовсе рай, целыми днями в пруду. Это вам не в
бассейне, тут ни хлорки, ни другой дезинфекции, тут родниковая водичка». Да,
тут и спорт, и отдых, и красота. Тут искупаться можно и позагорать, на
берегу с удочкой посидеть и природой полюбоваться.
Что ни деревня здесь, то обязательно пруд, живописно огибающий деревню или
расплескавшийся внутри ее, у дороги или в луговой тишине за околицей, за
перелеском. А кое-где и вовсе каскад прудов. Приложил человек руки — и на
месте оврагов, заросших дурными травами да крапивой, заплескались озера,
окаймленные лугами и лесочками. В озерах карп жирует, а на камышовых
островках дикие утки, вовсе не дичащиеся: с посвистом проносятся прямо над
головой, озорно крякнув. Аисты по берегу погуливают, лягушек посматривают —
живут на больших липах среди деревни, а за добычей сюда летят. Говорят,
аисты в здешних местах поселились недавно, когда пруды построили. Одного я
увидел рядом со стадом, в нескольких шагах от пастуха. Казалось, протяни
пастух палку — и достанет. Но мысли такой у него не возникало и они стояли,
посматривая друг на друга, будто спрашивая что, брат, скучновато одному?
Потом пастух закурил, а аист начал прихорашиваться, намокшие перья чистить
да распрямлять их клювом.