Зеркало королевы Мирабель
Шрифт:
Шут вытащил откуда-то из-под стола весьма странный инструмент, напоминающий маленький, лишенный корпуса клавир, и коснулся сперва клавиш, а затем и струн. Звук вышел печальный. Сняв с запястья медальон, шут использовал его, чтобы дергать за струны, что привносило в голос инструмента металлические нотки словно кто-то ударяет в цимбалы. Фламэ вздохнул. Петь под чужой аккомпанемент у него выходило еще хуже, чем без музыки.
Ремесло не сложнее смеха,
Ремесло не страшнее смерти
Жизнь за дверью, всегда в дороге
Привлекает
Жизнь по ту сторону порога,
Где дорога
Бубенцы на моем кафтане
Ранят много сильнее стали
И в зияющих ранах селятся
Гной насмешек — яд паяцев
Я ж уже стою на пороге
И одной ногой на дороге
Губы дам, поцелуи сладки,
Хоть и дарят их нам украдкой
Страсть для рыцарей, для нас смех
Поцелуи — уже успех
Впрочем, все нас уж ждет удел:
Уходить от остывших тел
Ремесло не страшнее смеха,
Ремесло не сложнее смерти
Жизнь в дороге, как жизнь в конверте
Яд паяцев — их жажда странствий
На удары ответим песней,
На насмешки ответим танцем
И уходим. Нам светит месяц,
Тонкий серпик, луна паяцев
— Песня слабовата, — сказала графиня, когда он умолк. — Разве что, конец.
— Увы, ваша светлость, — покачал головой Фламэ, — именно конец придуман не мной. Нам нужно выходить.
Шут положил свой инструмент на стол, подошел на секунду к графине, чтобы шепнуть той что-то на ухо, и размашистой походкой вышел в коридор. Все последовали за ним.
Джинджер в дверях задержала графиня, поймав за локоть.
— Ты уверена, дорогая Элиза?
Джинджер оглянулась через плечо на жарко растопленный камин, на кресла, на неприбранный после завтрака стол. Потом посмотрела вперед в спины своих уходящих спутников. Адмар держался неестественно прямо, словно внутри был прут, причиняющий ему боль. На щеке и шее запеклась кровь.
— Я должна ехать с ними, леди Брианна. Я могу им пригодиться.
Графиня понимающе улыбнулась, взяла с кресла алый, подбитый мехом плащ и накинула на плечи ведьмы.
— Тогда тебе стоит поторопиться. Мужчины всегда ужасно спешат, когда речь заходит о подвигах и тому подобной чепухе.
«Не похоже, чтобы Адмар куда-либо торопился, — подумала Джинджер, запахивая плащ. — Так что и тут все относительно». И все же она прибавила шагу. Лошади уже были оседланы, особняком стояла белая кобыла, нервно переступающая с ноги на ногу.
— Возьмешь Снежну, она смирная, — графиня Кэр коснулась шелковистой гривы лошади. — И умная, в отличие от тех злющих тварей. Я в свое время выкупила ее у бродячих артистов. Ученая красавица, умеет ходить на задних ногах и считать до пяти.
— Мне это исключительно пригодиться, — не сдержала сарказма
— Однажды Снежна унесла меня от опасностей, — ласково улыбнулась графиня, потрепала по холке лошадь, а потом тем же жестом ведьму по плечу. — Берегите себя. И помни, ты всегда желанная гостья в моем доме. Хотя лучше, если ты в следующий раз появишься здесь без господина Бенжамина из Тура, его сестры и дружины.
Джинджер с улыбкой поклонилась, пожала руку графини и, взяв лошадь под уздцы, пошла к воротам.
— Я еду с вами.
— Исключено, — отрезал Адмар. Он изучал седло и сбрую черного коня, злобно косящего на всех стоящих рядом своим черным глазом, и размышлял, куда бы пристроить гитару. И он был в созданных Джинджер перчатках, что неожиданно радовало.
— Вам нужна следопытка, — ведьма обратилась за поддержкой к Бенжамину. — Даже стражники королевы нанимают гадалок в качестве следопыток, когда выезжают в незнакомые местности. А Озерный край не может быть вам знаком, верно, господа?
Она лукаво посмотрела на Бенжамина, потом перевела взгляд на Адмара. Ну же, скажи, что глупая ведьма неправа! Музыкант — вернее, теперь уж точно зловещий Палач в черном придворном платье — тяжело вздохнул.
— Это совершенно неразумно, госпожа ведьма. Нам придется пробираться через болота, и в отряде есть уже одна женщина, беспомощная, требующая заботы и защиты.
Джинжер фыркнула и выложила свой последний и самый убедительный аргумент:
— И еще, я могу везти гитару. Никого это не удивит, ни крестьян, ни случайно встреченных слуг Мирабель. В отличие от зрелища командира отряда королевской стражи с музыкальным инструментом у луки седла.
Как ведьма и предполагала, этот аргумент сработал. С самым мрачным видом Адмар отдал ей гитару и вскочил в седло.
— Не отставайте, госпожа ведьма.
Черные кони, понукаемые всадниками, неспешно, степенно, как на параде, покинули двор замка. Джинджер пристроила гитару рядом с вещевым мешком и с определенным трудом взобралась на Снежну. Хорошо, что кроме графини Кэр, посмеивающейся в кулачок, и конюха это никто не видел. Помахав графине на прощанье, Джинджер выехала со двора.
Глава десятая
Теплело. Под ногами еще позванивала скованная ледком земля, но в воздухе уже ощущалось дуновение оттепели. Маленький отряд, покинув замок, свернул в сторону реки Сегиль, начинающейся на границе с Империей и теряющейся где-то среди болот Озерного края. В прежние времена она несла свои воды к океану, но болота давно уже поглотили ее. Джинджер, замыкающая отряд, предводительствуемый шутом, оглядывалась по сторонам, подсчитывая приметы. Птицы пели, снег блестел под редкими лучами солнца, то и дело выскальзывающими из-за туч. Копыта вызванивали по дороге приятную мелодию. Все это обещало благополучное разрешение ближайших дел и встречу с нужным человеком. Возможно, речь шла о старом барде, с которым хотел встретиться Адмар, а возможно, о ком-то еще. Впервые за долгое время Джинджер пожалела, что не может раскинуть камни, или перетасовать колоду карт. Это дало бы куда более точные результаты. Она перевела взгляд на спину Адмара, все такую же неестественно прямую. Он все еще держался так, словно проглотил раскаленный прут. Джинджер не видела его лица, но едва ли выражение было радостным. Остальные члены отряда были погружены в раздумья, кроме Беатрисы, сомнамбулы без единой мысли и единого чувства. Ну, и еще мастера Уилла: он болтал без умолку, рассказывая какие-то скабрезные истории. Они почти не достигали ушей Джинджер, но даже обрывки заставляли ее краснеть.