Жан, сын Флоретты. Манон, хозяйка источников
Шрифт:
– Как хочешь! Почему бы и нет?
– Ну что ж! – Он вошел в дом.
«С какой стороны забора кролики… – раздумывал Уголен. – Что это значит? Во всяком случае, он сказал, что трубы – какой-то большой секрет. А эта женщина, что все время улыбается, она явно надо мной издевается. А малютка, что держится от меня подальше, как будто я хищный зверь… В конце концов, я уже ничего не понимаю, они слишком хитрые для меня».
Горбун снова вышел на террасу, на этот раз с какой-то книжкой в руке. Он удобно уселся, облокотившись о стол и подперев подбородок руками.
– Я уже дал вам понять, – начал он, –
– Ну да, обширные.
– Да. И я сейчас раскрою их вам. – Он принял наставительный вид докладчика. – Меня привлекла сюда прежде всего любовь к природе. Но хотя у меня денег ныне вдоволь, я должен кормить семью и обеспечить будущее дочки: вот почему философ, коим я являюсь, пожелал совместить желание жить на лоне природы с обязанностью наживать состояние.
Из всего сказанного Уголен ухватил только самые последние слова. Горбун намеревается «нажить состояние». Нажить состояние в Розмаринах! Каким путем? Ну не с помощью же полумертвых оливковых и миндальных деревьев и не с помощью овощей, пшеницы или вина. Значит, он знает о роднике и, может быть, собирается выращивать гвоздики!
Уголен с отчаяния перешел в контратаку:
– Знаете, тут цветы, даже если бы у вас был родник, то…
– Какие цветы? – перебил его явно удивленный горбун. – Неужели вы думаете, что я надеюсь нажить состояние, продавая ежевику или чертополох? И о каком роднике вы говорите? Вам же известно, что мой ключ очень далеко отсюда!
Он говорил искренне, но Уголен все равно думал про себя: «А трубы? Что ты собираешься делать с этими трубами? Что это за большой секрет?»
Докладчик продолжал:
– Поймите, я не бросаю слов на ветер, мой план тщательно обдуман и подробно разработан. Вот в чем его суть.
Гордая улыбка появилась на лице его жены, но она ничего не сказала.
– Прежде всего я стану выращивать кое-какие «семейные» растения для еды: лук-порей, помидоры, картошку, кервель, это не требует большого труда.
«Это только кажется!» – подумал Уголен, но поддержал сказанное:
– Нет ничего проще.
– Час работы в день, – уточнил горбун.
– Когда все посажено, полчаса.
– Я на это и надеялся.
– Но, – вставила Эме, – цистерна уж очень небольшая. Что, если у нас не хватит воды для полива?
– Что тут гадать? – улыбнулся Уголен. – Просто овощи будут поменьше. Зато какой запах! И вкус!
– Тем лучше! – обрадовался горбун. – Мне нужно не количество, а качество.
Уголен сделал вид, что всему поверил.
– Если вам нужно качество, вы его получите! – поддакнул он.
– Значит, это вопрос решенный. – Одним-единственным жестом руки, каким сметают со стола крошки, горбун обеспечил семье качественную пищу на много лет вперед. – Затем, справившись с вопросом продовольственного обеспечения, мне придется заняться выращиванием кормовых культур, необходимых для разведения кроликов в крупных масштабах.
– В крупных масштабах? – переспросил Уголен. – Вы имеете в виду разведение крупных кроликов?
– Да нет же! – воскликнула Эме. – Мы имеем в виду несколько сотен кроликов в месяц, а дальше – несколько тысяч!
– Эме, не будем преувеличивать. Оставим несбыточные мечты и останемся в пределах здравого смысла.
Он раскрыл книжку и пододвинул
– Посмотрите на это!
Уголен посмотрел, два раза нахмурил брови и заявил:
– Ничего не понимаю. Разумеется, я умею читать. Но цифры сбивают меня с толку.
– А я, – сказал горбун, – в них прекрасно разбираюсь и сейчас скажу вам, что они значат: они значат, что от одной-единственной пары кроликов СОВРЕМЕННЫЙ животновод может получать уже к концу третьего года их разведения по пятьсот голов в месяц. По крайней мере, так утверждает специалист.
Уголен три раза подряд недоумевающе покачал головой и задался вопросом, не шутит ли горбун. Но перед ним было серьезное лицо – лицо специалиста из города, и ему вспомнился совет Лу-Папе: нужно «подталкивать его в ту сторону, куда он сам клонится».
Поэтому, не переставая моргать, он сделал вид, что в восторге от услышанного.
– Это же бесподобно! Пятьсот кроликов в месяц!
– Это вас удивляет, – сказал горбун, – однако вы же видели кроликов, да, наверное, и сами их разводили?
– У меня всегда имеется штук шесть кроликов.
– Мне кажется, несмотря на весь ваш опыт, у вас нет точного представления о плодовитости этих грызунов. Этот специалист, – горбун помахал книжкой, – утверждает, что хозяйство, насчитывающее больше пяти тысяч голов, могло бы представлять опасность для населения, поскольку при численности в тысячу самцов и пять тысяч самок на животновода в первый же месяц хлынул бы поток молодняка в тридцать тысяч голов, а начиная с шестого месяца этот поток вырос бы до двухсот тысяч голов, а с десятого месяца – до двух миллионов голов в месяц! Что довело бы целый регион, а может быть, и целую страну до голода и смерти.
У Уголена брови поползли вверх, он смотрел на этого вестника несчастья, наподобие фокусника, вынимающего из шапокляка миллионы кроликов, и ему мерещилось, как он, Уголен, стоит посреди своих опустошенных полей чечевицы и турецкого гороха, а по штанинам его брюк карабкаются взбесившиеся кролики…
– И вы во все это верите? – выдавил он из себя.
– Австралия! – неожиданно воскликнула Эме. – Расскажи ему об Австралии!
– И впрямь, – продолжил горбун, вновь заговорив тоном докладчика. – Этот несчастный материк, в четырнадцать раз больше Франции, чуть не погиб от одной пары кроликов, завезенной туда каким-то эмигрантом. Грызуны опустошили луга и поля, так что для спасения страны пришлось воздвигнуть ограждение протяженностью в две тысячи километров и пустить по нему электрический ток! Теперь кролики размножаются лишь в необитаемой части острова. Они стали огромными и научились, покончив с травой, лазить по деревьям!
– По деревьям? – не поверил Уголен, у которого волосы зашевелились на голове.
– Да, сударь, они истребляют целые леса!
– И вы хотите именно таких кроликов завести у нас?
– Нет, к счастью, нет. Кстати, я думаю, что сила и вредоносность тех кроликов сформировались под влиянием австралийского климата, а здесь за два-три поколения они, вероятнее всего, стали бы похожими на наших диких кроликов. Разумеется, чуть больше.
– Слава богу! – обрадовался Уголен. – Итак, вы намереваетесь разводить по пятьсот кроликов в месяц?