Жарко вдвойне
Шрифт:
С губ Элейн сорвался тихий стон разочарования, когда Таннер разжал руки, но она не попросила, чтобы он снова дотронулся до неё.
В этот момент зажужжал сотовый, висевший у меня на поясе. Я отцепила его со словами:
– Мне нужно идти, а Таннер отведёт тебя…
В окно очень громко постучали.
– Ко мне домой, - решительно закончила я. С моей стороны это был довольно рискованный поступок, но посадить Элейн обратно в сырую клетку я не могла. Просто не могла и все тут.
– Тебе, пожалуй, все же придется ненадолго
Надежда, которая уже было осветила ее лицо, тут же погасла.
– Да ладно, не стоит волноваться об этом, - она фальшиво рассмеялась.
– Я привыкла находиться за решеткой, и мы обе знаем, что он не позволит мне уйти.
Я бросила свирепый взгляд в сторону окна, словно надеясь испепелить Рома свои гневом.
– Мы не такие жестокие, как Винсент. И если бы ты была моей дочерью, то я никому и ни за что не позволила бы так общаться с тобой.
– Я была уверена, что это замечание попадет в цель. У Рома была дочь Санни, которая могла превращаться в облачко тумана и проходить сквозь стены, и он всегда боялся, что ПИР или какое-нибудь другое агентство однажды попытается завербовать ее.
Таннер переступил с ноги на ногу и положил руку на плечо Элейн.
– Если Белл что-то вобьет себе в голову, то она обязательно этого добьется. Так что не волнуйся.
Уголки пухленьких розовых губ Элейн медленно изогнулись в улыбке, и когда она обернулась к Таннеру, ее взгляд был полон обожания.
– Спасибо.
Он в ответ тоже улыбнулся, и ласково провел кончиком пальца по её щеке.
– Мне при…
Внезапно ее улыбка погасла.
Таннер тоже больше не улыбался. Его ноги подкосились, и он рухнул на пол.
Глава 11
Остаток дня и всю ночь я не отходила от Таннера, стараясь держать себя в руках. Я не знала, встречались ли Ром, Лексис и Джон за ленчем, чтобы обсудить дела Осушающей девушки и М-в-квадрате, или нет. Меня это не особо волновало. Сейчас у меня была лишь одна забота. Таннер. И я отказывалась оставлять его одного.
Он пока даже не шелохнулся... Но по крайней мере снова начал самостоятельно дышать, что было значительным — и пока единственным — улучшением его состояния.
Несколько раз звонил Коди, но я была слишком сосредоточена на том, чтобы оставаться спокойной, и не стала брать трубку. Если мои «экстраталанты» выйдут из-под контроля, то мне придется уйти. Из комнаты, да и вообще из здания. Ведь я не могла рисковать, оставаясь поблизости от Таннера. Не могла подвергать его жизнь еще большей опасности.
– Собираешься еще на день здесь остаться? – послышалось у меня за спиной.
Я не обернулась, даже несмотря на теплый трепет, что зародился у меня в животе и мгновенно распространился по всему телу, затопив сердце нежностью. Ром. Я не позволяла себе думать о нем, о том, где он, с кем и что делает, пока я сижу здесь.
–
Ром ворвался в комнату для допросов в тот самый миг, когда Таннер рухнул на пол. Не говоря ни слова, он подхватил его на руки и понес в медицинское крыло нашей штаб-квартиры. Если бы его там не оказалось, то я бы сломалась, наверняка ударилась бы в панику и от растерянности не знала бы что делать.
Хоть мы с Таннером и не состояли в кровном родстве, но я все равно считала его своим братом в полном смысле этого слова. Он мне необходим.
– Как... он?
– мягко и нерешительно спросила меня... Лексис?!
Я выпрямилась, словно в меня ударила молния, но все же не обернулась. Один только вид «обеспокоенной» судьбой Таннера Лексис мог бы пробудить во мне ярость такую мощную, такую всепоглощающую, что она с легкостью разорвала бы тонкую нить, на которой держался мой самоконтроль.
– Убирайся отсюда. Сейчас же! – Я вцепилась в перила кровати так, что суставы побелели. – Ты не имеешь права подходить к нему. Я не позволю тебе снова причинить ему боль.
На пару секунд в комнате повисла тишина, а потом раздались поспешные шаги.
– Она ушла, - сказал Ром с упреком в голосе. – Ты не должна была так поступать с ней, Белл. Она тоже волнуется за Таннера. И кстати, ты ужасно выглядишь. Даже в этой юбке.
И вот тут-то я обернулась. Просто ничего не могла с собой поделать. Действительно, в комнате остался только Ром - стоял, прислонившись к дверному косяку в любимой позе Таннера. Хотя на самом деле, это Таннер перенял у Рома подобную привычку. Думаю, из стремления подражать ему.
– Вероятно, тебе тоже стоит уйти. А то мы снова начнем ругаться, и это вряд ли пойдет нам на пользу.
Но Ром никуда не ушел. Его темные волосы были в беспорядке, а вокруг рта залегли напряженные морщинки. Губы были красными и влажными, как если бы он кусал их. Или они до сих пор не отошли от моих яростных поцелуев.
– Ну, после того, что случилось... Думаю, несколько дней мы сможем продержаться.
Чудесно. Он хочет остаться? Что ж, я не против! Но пусть не рассчитывает, что я буду с ним болтать о пустяках. Дудки!
– Сделай доброе дело, убеди Джона передать Элейн под мою опеку.
Сразу же посуровев, он покачал головой.
– Ни за что. Мы вернули ее в карцер, где она и останется. Она завалила агента, Белл. Скажи спасибо, что мы предоставим ей все обещанное тобой.
– Это был несчастный случай, Ром.
– Я дважды провела языком по зубам. Его отказ не стал неожиданностью, но железная решимость Рома меня неприятно удивила. – Я хочу, чтобы ее освободили.
– Вот как? Выходит, тебя совсем не волнует, что парень оказался на больничной койке? Ты же говорила, что Таннер - твой лучший друг, а теперь он практически в коме. Разве ты не хочешь наказать того, кто в этом виноват?