Жарко вдвойне

Шоуолтер Джена

– Я уже говорила, что она не нарочно это сделала.

– Ты не можешь этого знать.

– Он прикоснулся к ней. Не наоборот.

– Не важно. Она опасна…

– И я опасна. Не так ли? Ведь то же самое ты когда-то говорил и обо мне. Но я здесь, сражаюсь вместе с твоей командой. Так что давай, выпускай Элейн. Я беру на себя полную ответственность за нее. Ну же, Ром, приведи ее сюда. Она может составить мне компанию. Любой будет лучше человека, с которым я сейчас имею дело, - сказала я, а про себя добавила: «Человека,

который защитил свою бывшую от меня. Снова».

– Я спросил ее о прошлых жертвах, - тон Рома был ровным и пустым.

Ему больно от моих слов? Конечно же, нет. Он просто пытается меня переубедить.

– И?

– Многие, едва коснувшись ее, умирали в течение первого часа - у них отказывали легкие. Несколько человек прожили день. Но были и такие, что и поныне здравствуют. Таннер уже пережил свой критический первый час. Более того, он продержался целый день и теперь уже дышит самостоятельно. Думаю, с ним все будет в порядке.

Мне очень хотелось поверить ему. Хотелось надеяться. Но это было трудно сделать - Таннер выглядел таким бледным и тихим.

– Так вот… когда я разговаривал с Паучихой, я задал ей и другие вопросы. В частности, о Мнемомэне. Она сказала, что некоторое время их держали в соседних клетках, и что он ненавидит Осушающую девушку. Оказывается, он все время боролся с ней.

Я в замешательстве наморщила лоб.

– Если он ненавидит ее, тогда почему помог ей и забрал твои воспоминания? И почему он считался одним из ее фаворитов?

– Может, она просто пыталась таким образом переманить его на свою сторону. Только он сам может рассказать нам об этом.

– Это значит, что мы должны найти его, - пробормотала я, устало проведя рукой по лицу.

– Паучиха сказала…

– У нее есть имя, - рыкнула я, позволив своему раздражению вырваться на волю. Паранормальные прозвища очень важны; они сродни барабанной дроби перед входом и характеризуют особенности нашей личности. Я не позволю унижать Элейн. И пока мы не придумаем что-то новенькое, для всех она будет просто Э-ле-эйн.

– Элейн говорила, - поправился Ром после непродолжительного молчания, - что несколько раз, когда они оба уступали шантажу или насилию, Очаровашка отправлял их с Мнемомэном на задание вместе. Она видела, как тот похищает воспоминания, и сказала, что парень берет только то, что ему нравится. Мнемомэн часто говорил о том, что ему очень хотелось бы посетить места, которые он видел в этих воспоминаниях, или встретить людей из них в реальности. Вроде бы он поклялся, что в один прекрасный день воплотит свои мечты в жизнь.
– В комнате слова повисла тяжелая пауза. – Так как он забрал все мои воспоминания о тебе, то я думаю, что ты ему понравилась.

Я провела пальцами по руке Таннера. Его кожа была холодной, вялого тока крови было недостаточно, чтобы согреть его.

– Что ты хочешь сказать этим, Ром?

–

Он здесь из-за тебя. Мнемомэн хочет встретиться с тобой в реальности и, вероятно, может попытаться заполучить тебя.

Я невесело рассмеялась.

– Заполучить меня? – Разумеется, нет. – Это… это… - Абсурдно. – Это не может быть правдой. Я ни с кем не знакомилась в последнее время. И почему он выбрал именно меня? У него ведь был богатый выбор. Действительно богатый. Он мог выбрать, например, Лексис.

– Но не выбрал.

– Почему? – настаивала я. Честное слово, в этом не было никакого смысла.

– Хотел бы я знать, - резко произнес Ром, словно по-настоящему хотел вернуть свои воспоминания. Причем больше всего на свете. – Может, если бы я знал, то смог бы разобраться в этой… одержимости тобой.

Мои пальцы замерли над рукой Таннера. Сладчайшее признание звучало в ушах свадебным перезвоном. Где же был этот решительный мужчина, когда впервые очнулся? Когда поехал домой к Лексис? Да, он заверил меня, что между ними ничего не произошло. Но мне все еще было больно. В отличие от М-в-квадрате он выбрал ее.

– Если у него мои воспоминания о тебе, то я не знаю, будет ли он поступать так, как я, или начнет действовать по своему усмотрению, но в любом случае, его чувства к тебе, скорее всего… развиваются.
– Его голос стал более глубоким, в каждом слове звенела сталь. – Я звонил Коди, чтобы обсудить это, и он упомянул, что кто-то прислал тебе цветы.

– Этот кто-то также прислал мне конфеты.
– Интересно, а мог ли Мнемомэн послать их?

– Конфеты? – возмущенно прошипел Ром. – Если он пытается копировать меня, то этот подарок просто оскорбителен. Я никогда бы не послал конфеты. Это же банальность. Когда ты получила конфеты? И если ты съела хоть кусочек, я…

Я провела пальцем по трубочке капельницы Таннера.

– Я отправила их в лабораторию, чтобы проверили на отпечатки пальцев и наличие яда.

Размытое движение, и вот уже тело Рома окутывает меня своим теплом.

– Умная девочка. Когда я закончу здесь, то обязательно зайду узнать, что они нашли.

– Спасибо. Ну, а теперь, так как я умная девочка, ты поймешь, что я не задала бы следующий вопрос без веской причины.

– О чем ты?

Ишь ты, насторожился.

– Ты приведешь ко мне Элейн?

– Извини, Белл, но я не позволю тебе находиться рядом с ней.

Я втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

– Послушай, мы оба знаем, что сейчас я тебе по барабану. Просто ты одержим идеей вернуть украденное и расстроен из-за того, что не можешь вспомнить меня. Это понятно. Но ты потерял право защищать меня, когда пошел домой к своей бывшей жене.

Его горячая твердая рука опустилась на мое плечо.

– Я уже говорил тебе, что у меня с ней ничего не было. И ты мне не по барабану.