Железные Люди в Стальных Кораблях
Шрифт:
Но довольно о Гондурасе. Пусть сегодня о нем беспокоятся другие.
Согласно последним сводкам с фронтов, солдаты Абиссинского Рейха захватили Итальянскую Центральную Африку, почти всю Британскую Аравию, Болгарское Заиорданье, и уже подходили к Иерусалиму.
Больше того, они взяли в плен самого Джеймса Хеллборна!!!
Глава 26. Абиссинская рулетка
В последовавшие часы "Демон Смерти" вел себя как обычный воздушный корабль на тропе войны. Он кудато летел,
"Развлекаются, – предположил Хеллборн. – Акулу небось подстрелили или… кто их знает".
Ближе к вечеру дверь отсека снова распахнулась.
– Пожрать, – лаконичные спартанцы должны были лопнуть от зависти, услышав этого барбарского капрала. Абиссинер поставил помятое алюминиевое ведро на пол сразу за порогом и повернулся, явно собираясь уходить.
– Но позвольте! – Хеллборн с трудом встал, ноги затекли. – Как мы должны это кушать?
ЭТО по цвету и запаху напоминало свезжие помои.
– Ртом, – капрал продолжал ставить рекорды лаконичности.
– То есть как? – не понял Джеймс. – Может быть нам всетаки развяжут руки? Выдадут ложки? Или мы чтото пропустили? Женевская конвенция говорит, что военопленные имеют…
– Эх, скучно с вами… – внезапно разговорился абиссинер. Грустно вздохнув, он прополоскал свой ботинок в ведре. – Вот, как сейчас помню, в прошлый раз… – капрал не договорил и опрокинул ведро. Содержимое принялось медленно растекаться по отсеку. Люди были вынуждены встать, чтобы не оказаться в грязной луже.
– Вы бы поторопились, – заметил тюремщик. – Иначе совсем без еды останетесь.
И захлопнул дверь, прежде чем ктото успел ему ответить.
Отсек снова наполнился голосами:
– Вот мерзавец!
– Ублюдок!
– Животное!
– Мы что, должны это с пола слизывать?!
– Сэр, мы должны чтото сделать!
Хеллборн не успел рот открыть, потому что снова открылась входная дверь, в очередной раз привлекая всеобщее внимание.
– Чуть было не забыл, – невозмутимо признался вернувшийся капрал, держа перед глазами клочок бумаги. – Хелоборн? Есть здесь такой? На выход.
– Остаетесь за старшего, Гордон, – только и успел сказать Джеймс.
* * * * *
В роскошно обставленной (картины в золотых рамках и прочее мещанство) каюте его ждали двое. Один – давешний капитан воздушной пехоты – сидел прямо на столе, другой – за столом, но почемуто спиной к гостю. Воистину, ничего святого!
– Вы свободны, капрал, – этот второй так и не обернулся. Чем он там вообще занят? Читает чтото… – Присаживайтесь, барон.
"Это он мне?" – не сразу сообразил Джеймс. Ах, да. Стоило похвастаться…
– Быть может мне всетаки развяжут руки? – уже без особой надежды на успех поинтересовался Хеллборн.
– Да, конечно, – согласился СидящийКНемуСпиной. – Руди, будь так добр…
Капитанвоздушник спрыгнул со стола, молниеносным движением
"Ну что за дешевые театральные эффекты?!" – подумал Джеймс, опускаясь на предложенный стул и массируя освобожденные запястья.
– Итак, барон, – владелец каюты (а это несомненно был он) наконецто соизволился повернуться лицом к гостю, – рад приветствовать вас на борту моего корабля!
Да, это должен быть стаффкапитан Ари Селкер – теперь Хеллборн мог видеть и звездочки на воротнике собеседника.
И не только.
"Черт побери, вечер дешевых театральных эффектов только начинается", – с тоской подумал альбионец.
Интересно, что случилось с капитаном Селкером? Осколочная граната или боевой дробовик? Скорей всего – и то, и другое. И еще коечто.
На лицо абиссинского шкипера было одновременно страшно и жалко смотреть. И, как ни странно, интересно. Это был не банальный шрам от сабельного удара, как у Патриции Блади, или мелкая "сеточка", как у Ника Ливермора. Это было настоящее произведение исскуства. "Чертов смертоносец", – вдруг понял Джеймс. Ну да, мало того, что он получил эти шрамы в какомто давно позабытом бою, так он их еще и культивирует! Совсем как немецкие офицеры, которым хирурги под местным наркозом рисуют шрамы от студенческих дуэлей. Только смертоносцы заходят еще дальше. И, как правило, без всякого наркоза. И корабль его поэтому носит такое имя… Короче говоря, это опасный псих. Ну, это и так было ясно. Достаточно вспомнить поведение его подручного – как его там, Руди?
– Ладно, Руди, оставь нас, – сказал Ари Селкер, прежде чем воздушник успел снова опустить свою задницу на крышку стола. Капитан Руди недовольно поморщился, но поспешил выполнить приказ. За все это время он так и не произнес ни слова. Тогда, на палубе, он был более разговорчив.
Едва за местным палачом закрылась дверь, Хеллборн поспешил открыть рот:
– Капитан Селкер, я вынужден заявить официальный протест.
– Я вас внимательно слушаю, дорогой барон, – добродушно кивнул абиссинер. – Но давайте без лишних формальностей. Все равно вас никто не услышит, кроме меня. И, ради всех богов, вы не могли бы говорить поанглийски? От вашего австраланса в моем среднем ухе возникает опасный резонанс. Австралансрезонанс… – шкипел глупо хихикнул, заставив брови Хеллборна изогнуться под немыслимым углом.
– Ваш офицер приказал расстрелять раненых… – начал было альбионец.
– Всего лишь акт милосердия и гуманизма, – улыбнулся капитан Селкер, отчего сетка шрамов на его лице превратилась в совершенно невероятную контурную карту. – Бедняги были избавлены от напрасных мучений. Мы не скоро вернемся в порт, у нас на борту нет подходящих условий для их содержания…
– Я заметил, – нахмурился Хеллборн, но тут же спохватился: – А как вы со своими ранеными поступаете?!