Железные Люди в Стальных Кораблях

Багрянцев Владлен Борисович

– Знаю я вас, уже ножей понаделали?! Все сдать, иначе больше не получите ни крошки!!!

Ножей понаделать не успели – Хеллборн на всякий случай запретил. И все банки до последней сдали. И только тогда получили новые порции. Но уже не в банках.

Зачем абиссинеры вообще рисковали, снабжая пленников потенциальным холодным оружием? Или это просто глупый снабженец опростоволосился? Черт его знает.

Но допустим, они зарезали "гарсона" (как пленники успели окрестить доставщиков еды) и вышли на палубу. А там что?

А там бронированное пулеметное гнездо.

Как раз напротив выхода, два с лишним метра над уровнем палубы. Хеллборн хорошо его рассмотрел, в тот единственный раз, когда его отводили в каюту капитана. Электрический гатлинг превратит первую волну атакующих в отбивную, а там подойдут остальные белголландцы…

Сколько их на борту? Даже этого никто не знал.

Впрочем, Хеллборн был готов терпеть тяготы плена и дальше, но тут, совершенно внезапно, людей стали таскать на допросы. Удивительно, почему этого не делали раньше. Уже тот факт, что корабль принадлежит секретной службе подразумевал, что пленников начнут допрашивать и потрошить на месте, задолго до континентальных концлагерей и тамошних мастеров заплечных дел. На войне любая информация может оказать полезной и своевременной. Такое впечатление, что капитан Селкер временно забыл о своих обязанностях, а кроме него некому было отдать соответствующий приказ (а вот и недостатки милитократии!)… Или ктото помог ему забыть? Неужели коммандер Кам Бик Фай приложила свои шаловливые ручки?… Но даже могущество этих ручек имело свои границы – похоже, капитан спохватился и принялся за работу.

Солдаты возвращались в отсек с подбитыми глазами и сломанными ребрами, двое не вернулись вовсе. Тем, кто вернулся, Хеллборн уже не мог до конца доверять. Ну, разве что старым товарищам – Беллоди, Гордону и Эверарду. Его самого больше никуда не вызывали. Опять Мэгги постаралась? Слишком много вопросов, ответов нет.

Дальше тянуть нельзя.

Итак, проблема, условия. Решение?

Хеллборн перебрал в голове десятки возможных вариантов, пошептался с "ближайшим окружением", и в конце концов остановился на старом добром плане, озаглавленном: "Давай начнем, а там видно будет".

С тех пор, как пленников стали уводить на допросы, Хеллборн уже неоднократно требовал встречи с капитаном, дабы заявить протест, но его демарши хладнокровно игнорировались. Этим утром он сменил тактику.

– Скажите капитану, что я согласен, – заявил Джеймс, когда на пороге появился "гарсон". – Доиграть партию и все ему рассказать. Скажите ему, что виксосы лопнут от злости!

Сработало!

Всего через двадцать минут за ним вернулись.

* * * * *

"Давай начнем, а там видно будет".

Джеймс решил прервать путешествие задолго до каюты капитана. Хотя был большой соблазн захватить шкипера в заложники… Нет, слишком рискованно. Хотя, куда больше?!

Конвоиров было двое, они были вооружены короткими винтовками – слишком длинными для узких коридоров воздушного корабля.

Первый умер сразу – Хеллборн разбил ему горло локтем. Второй совершил ошибку – ему бы закричать и позвать на помощь, он же принялся щелкать затвором. Джеймс опрокинул его

на пол и задушил – пусть не сразу и с превеликим трудом. Заключение и отвратительное питание не прибавили сил и здоровья. Когда второй затих, внезапно очнулся, зашевелился и захрипел первый. Оказывается, не умер и не сразу. Хеллборн от всей души опустил приклад винтовки ему на голову.

Отдышался. Осмотрелся. Прислушался. Все в порядке. Вроде бы.

Снял с одного из абиссинеров пятнистую куртку и черный берет. Затолкал трупы и лишнюю винтовку под лестницу. Переждал еще минуту и зашагал обратно.

Обратный путь частично пролегал по открытой палубе, и Хеллборн (снова) отметил, что гидрожабль в настоящее время лежит на воде. Зачем? И снова черт его знает! Аккумуляторы небось подзаряжают или еще какую дрянь…

Вот закрытая дверь "тюремной камеры". Вот пулеметная башенка. Теперь надо осторожно подняться по этой лестнице…

Пулеметчик был слишком хорош для своей должности – он издалека заметил Хеллборна и узнал его. То есть не узнал одного из своих. А не все ли равно?!

Джеймс получил сразу две пули из револьвера в упор и рухнул на палубу с двухметровой высоты.

Абиссинер выглянул наружу, дабы ознакомиться с результатами проделанной работы. И тут оказалось, что он всетаки не так хорош, как показалось Хеллборну несколько секунд назад. А потом он стал совсем плохим, потому что винтовочная пуля снесла ему полчерепа и приземлила на палубу рядом с Джеймсом.

Хеллборн привстал и, прежде чем продолжить, решил потратить еще несколько секунд на осмотр себя, любимого. Это могло сэкономить немало времени в будущем.

Вот сюда попала первая пуля – в винтовочное ложе. Оторвала щепку и рикошетом ушла кудато в сторону. А вот сюда вторая – прямо в ключицу. С левой стороны. Выше сердца. Сиольно выше. Мягкий свинец. Застряла неглубоко. Но крови выпустила преизрядно. А со временем вытечет еще больше. Следовательно, времени терять нельзя.

Хеллборн оторвал задницу от палубы, доковылял до бронедвери "тюремной камеры" и отдвинул засов.

– Все на выход, – слишком спокойным голосом объявил он. – Ищите оружие. Продвигайтесь вперед. И пусть какаянибудь сволочь меня перевяжет!

Больше Джеймс Хеллборн ничего не успел добавить. В ближайшие часы он наблюдал только полную темноту, и поэтому опять пропустил самое интересное.

* * * * *

– Дурак, какой дурак! – услышал он, когда пришел в себя. Судя по голосу, это была Мэгги. – Ты чуть не погубил нас всех! Мы чудом уцелели!

– Ты так боишься умереть? – пробормотал Джеймс, не открывая глаз.

– Смерть в битве не страшна – страшна глупая и бессмысленная смерть, – отрезала коммандер Кам Бик Фай. Кажется, она когото цитировала, но Хеллборн не мог вспомнить автора. Неважно.

– Где мы сейчас? – уточнил Хеллборн.

– В море.

– Точнее?

– Корабль наш, – Мэгги решила временно подвязать с плоскими шутками. – Потери ничтожны. (Азиатка! Белый человек сказал бы – "потери невелики"). Ладно, я попозже вернусь, вот он тебе все расскажет.