Железные Люди в Стальных Кораблях

Багрянцев Владлен Борисович

– И чего мы здесь сторожим? – продолжал Хубилаев. – Все равно ж не видно ничего! Пусть хоть целая армия пройдет!

– Услышим, однако, – возразил Нутелькут. – Или запах почуем.

– Вот про запах – это ты зря, брат, – обиделся Хубилаев.

Нутелькут вздохнул и ничего не ответил.

– Эх, скорей бы смена, – вздохнул в свою очередь Хубилаев.

Нутелькут снова ничего не ответил.

* * * * *

Двое встретились на пирсе, при тусклом свете одинокого маслянистого

фонаря.

– Добрый вечер, товарищ Берг.

– Добрый вечер, товарищ Офчинникофф, – акцент второго был просто ужасен, но предложения он составлял болееменее правильно. – Я все принес.

– Давайте сюда, – кивнул Овчинников и поднес стопку полученных брошюрок поближе к свету, чтобы рассмотреть надписи на обложках. – " Переписка Энгельса с Каутским"… " Конгресс и германский вопрос"… Огромное вам пролетарское спасибо, товарищ Берг! Партия вас не забудет! Но мне надо торопиться, иначе мое отсутствие будет замечено.

– Конечно, товарищ Офчинникофф, – кивнул белголландец. – Вам нельзя рисковать.

– До свидания, товарищ Берг. Рот фронт!

– Рот фронт!

* * * * *

Майору Хеллборну не спалось. Он стоял на палубе своего корабля и делал вид, что любуется собственным отражением в воде. Это было нелегко, пришлось даже развернуть прожектор под хитрым углом. И поэтому майор даже обрадовался, когда его отвлекли.

– Эй, на "Посейдоне"! Принимай концы!

– Капитан Бриджстоун? Какими судьбами, сэр?

– Дело крайне срочное и неотложное, мистер Хеллборн, – англичанин замялся, словно не зная с чего начать. Он и в самом деле не знал, поэтому бросился в воду с головой. – У вас осталось чуть больше часа, чтобы убраться с этой стоянки и поставить корабль по ту сторону.

– Мне потребуется разрешение портовых властей, – машинально ответил альбионец, но тут же спохватился. – Покинуть стоянку? Зачем?

– Скоро здесь станет очень жарко, – поведал Бриджстоун.

– Я плохо понимаю ваши намеки, – признался Хеллборн. – Жарко? В каком смысле?

– В смысле "опасно", – нахмурился англичанин. – Не делайте вид, будто не понимаете меня.

– ???!!! Империя решила водрузить здесь Юнион Джек?! – удивился альбионец. – Почему я не удивлен? – соврал он. – Что будет завтра? Вы и к нам собираетесь вернуться?

– Не говорите глупостей, майор, – поморщился Бриджстоун. – Лучше скажите спасибо. Я и так слишком многим ради вас рискую. Надеюсь на ваше благоразумие.

– То есть мне не стоит предупреждать русские власти о ваших планах? – уточнил коварный альбионец.

– Это не наши планы, – машинально ответил англичанин

и тут же прикусил себе язык.

– Тогда кто? – искренне заинтересовался майор.

– Прощайте, мистер Хеллборн, – британец направился к своему катеру. – Желаю удачи.

– Сто тысяч треугольных китов, – пробормотал альбионец, глядя ему вслед. – Бритты в своем репертуаре. Англичанка гадит! Эй, боцман! БОЦМАН!!! Свистать всех наверх! Поднять паруса!

– У нас нет парусов, сэр, – заметил боцман.

Никакого уважения к морским традициям!

* * * * *

– Я и теперь продолжаю откладывать, – сказал рядовой Фишер. – Вот отслужу, загляну домой – и сразу в Киев, поступать в университет! А может быть и в Москву!

– Держи карман шире, – ухмыльнулся ефрейтор Рубинчик. – Так тебя и пустили в Москву, швицер. И не рассказывай мне про "Закон освобожденных солдат". Закон – что дышло. Забыл?

– Конечно, придется взятки раздавать, – вздохнул Фишер. – Зачем я потвоему коплю? На учебу? Нет, на учебу придется отдельно зарабатывать…

– Ты слышал? – внезапно перебил его Рубинчик.

– Что? – привстал Фишер. – Не видно же ничего.

– Так помолчи и слушай! – зашипел Рубинчик. – Что это?

Фишер последовал совету старшего товарища. Некоторое время они молчали, вслушиваясь в темноту. Фишер уже собирался чтото сказать, но Рубинчик знаком велел ему молчать. Потом снял с крюка тяжелый фонарь, щелкнул выключателем и направил луч на восток. Точно в цель – в полосе света появилась свисающая неизвестно откуда веревка и скользящие по ней солдаты в явно нерусских мундирах.

– Что это значит? – не понял Фишер.

Рубинчик всегда соображал быстрее (именно поэтому он и дослужился до ефрейтора). Схватив свой "ПиперНаган", он принялся выпускать пулю за пулей в сторону чужих солдат. Вопли раненых и викторианские ругательства подсказали ему, что он на правильном пути.

* * * * *

– Вы слышали это, поручик? – привстал капитан Шметилло. – Вот, опять!

– Стреляют, – констатировал Гримальский. – Точно, стреляют!

– Северовосточная башня, – определил Шметилло. – Что бы это ни было, мы обязаны поднять тревогу!

И он опустил рубильник, запускавший сирену. В ответ послышалась только тишина, немедленно нарушенная еще одной серией выстрелов.

– Саботаж! – понял капитан. – И прожектор они же угробили!

– Кто "они", господин капитан?!

– Да какая разница?! Надо поднимать гарнизон! – воскликнул Шметилло и бросился к выходу. Винтовая лестница, ведущая вниз, было ярко освещена, поэтому капитан сразу увидел незнакомых людей у ее подножия.